Science, Strategy and War: The Strategic Theory of John Boyd (Strategy and History)

Книга "Разрушение и созидание" - первая часть стратегического опуса Бойда, а также первое свидетельство того, как и в какой степени наука повлияла на его мышление. Это концептуальное сердце его последующих работ, а также его самое впечатляющее интеллектуальное достижение и "кульминация поиска научного, математического и логического подтверждения принципов, которые Бойд интуитивно считал истинными".1 Внимание, которое Бойд уделял развитию науки и ее открытиям, было фундаментальным и важным. Можно утверждать, что:

В своем научном образовании Бойд следовал научному тренду, причем не бессознательно, а сознательно;

Бойд считал, что изучение войны требует междисциплинарного изучения науки;

В то время как научное мировоззрение менялось, его образование становилось все более зрелым;

Бойд был в курсе этого изменения;

Он сделал эту новую парадигму центральной в своей работе;

Он считал эту парадигму правильным подходом к изучению войны.

Действительно, научный Zeitgeist можно считать его скрытым фонтаном. Хотя учеба в Технологическом университете Джорджии и работа над созданием истребителей послужили для него толчком, еще одним фактором, заставившим его изучать различные области науки, была скорее интровертная натура. Еще до начала работы над "Разрушением и созиданием" в 1972 году он размышлял о работе мозга и природе творчества. Его новаторская работа над теорией ЭМ заставила его осознать, что, очевидно, его мыслительный процесс как-то работает иначе, чем у других, как иначе такая простая теория, как теория ЭМ, не была придумана кем-то другим до его открытия? 15 октября 1972 года он написал жене со своей базы в Таиланде: "Возможно, я нахожусь на пути к теории обучения, совершенно иной и, как теперь кажется, более мощной, чем используемые в настоящее время методы или теории". Обучение для него было синонимом процесса творчества. Без какого-либо заранее продуманного общего плана или цели он прочитал все имеющиеся в библиотеке базы книги по философии, физике, математике, экономике, науке, даосизму и полудюжине других дисциплин, по словам Корама.2 Это заложило основу для того, что стало главным направлением его жизни.

С тех пор, в течение последних двадцати лет своей жизни - периода, когда был разработан "Дискурс", - Бойд все глубже и глубже проникал в суть различных дисциплин и соединял их воедино. Он звонил своим друзьям и ученикам, иногда среди ночи, чтобы обсудить последнюю прочитанную работу, которая могла быть работой немецкого философа Гегеля, Гёделя, Пиаже, Скиннера, Поланьи, книгой по квантовой физике, истории или социальным наукам.3 Это впечатление усиливает список книг, прочитанных Бойдом, согласно архиву, который хранится в Университете морской пехоты США. Список, превышающий двадцать страниц, включает в себя аннотированные работы, описывающие события, характеризующие научный Zeitgeist, такие как

 

Джон Бриггс и Ф. Дэвид Пит, Вселенная из зазеркалья: Зарождающаяся наука о целостности (1984)

Джон Бриггс и Ф. Дэвид Пит, "Турбулентное зеркало", иллюстрированное руководство по теории хаоса и наукам о целостности (1989)

Якоб Броновски, Восхождение человека (1973)

Джеймс Глик, Хаос: Создание новой науки (1987)

Брайан Гудвин, Как леопард сменил пятно (1994)

Ник Герберт, Квантовая реальность, За пределами новой физики (1985)

Мичио Каку и Дженнифер Трейнер, "За пределами Эйнштейна", "Космические поиски

Теория Вселенной (1987)

Эрнст Майр, Рост биологической мысли (1982)

Эрнст Майр, Рост биологической мысли (1982) Хайнц Пагельс, Космический код: Квантовая физика как язык природы (

1982)

Хайнц Пагельс, Мечты о разуме: Компьютер и подъем наук о сложности (1988)

Джереми Рифкин, Энтропия: Новое мировоззрение (1980)

Джереми Рифкин, Энтропия: Новое мировоззрение (1980) Иэн Стюарт, Играет ли Бог в кости? Математика хаоса (1989)

Александр Вудкок и Монте Дэвис, Теория катастроф (1980)

Фред Алан Вольф, Звездная волна, разум, сознание и квантовая физика (1984)

Фред Алан Вольф, Звездная волна, разум, сознание и квантовая физика (1984) Гэри Зукав, Танцующие мастера У Ли: Обзор новой физики (1979)

Действительно, наука играла все большую роль в размышлениях Бойда о конфликтах и стратегии. И если в изучении военной истории он шел от современности к прошлому, совершая путешествие в прошлое, то в изучении науки он двигался в обратном порядке. От эпистемологии, кибернетики и теории систем 1960-х годов он перешел к теории эволюции, когнитивным наукам, теории хаоса и сложности, которые были популяризированы в растущем количестве очень доступных книг в конце 1970-х, 1980-х и начале 1990-х годов. Включая научные идеи в свои работы, он намеренно вводил понятия из научного Zeitgeist в военный Zeitgeist. И его аудитория осознала этот аспект его работы. Как вспоминал Фабер: "Бойд ввел язык Новой физики, теории хаоса и теории сложности".4