Сборник цикла ВАМПИРЫ

Когда к руке поднесли инъектор, он попытался дернуться, но Марк держал его крепко. Гораздо крепче, чем можно было бы ожидать даже от него. Энджел буквально не мог пошевелиться в этой мертвой хватке. Даже на миллиметр сдвинуть собственную руку. И это в свете увиденного всего несколько минут назад пугало.

– Кого они из нас делают? – хрипло спросил Энджи, пока помощник Марка делал ему укол. Голос дрожал, Энджи понял, что в горле копошится что-то странное. Еж или пучок швейных иголок.

– Тише-тише, – Марк прижал его еще ближе к себе и прошептал на ухо, – тебе понравится.

***

Третье «утро» прошло так же гладко, как первое. Энджел слонялся по залу с роботами, вертел в руках платы, меняя их между машинами, если видел, что у нужного помощника разрядился аккумулятор. У него не было доступа к Вирту, не было книг, не было связи с внешним миром, поэтому слоняться и наблюдать за машинами казалось самым интересным делом.

– О, новенький! – воодушевленно крикнул кто-то в его сторону, и Энджел хотел было возмутиться, что он давно уже не новенький, как заметил своего первого знакомого в странном пространстве Эксперимента. Парень, чья кожа и глаза так поразили тогда Энджи, стал подходить ближе.

Ближе.

Ближе.

Энджел заметил, что покраснение сменилось проступающими то здесь, то там язвами, а глаза – красные, больные – слепо шарили по комнате.

– Не подходи, – прошептал Энджи, чувствуя, что теряет самообладание. Прошло всего три дня, а парень из немного больного превратился в ходячий труп. Рассказ Марка о том, как здесь обстоят дела, приобретал плоть и кровь.

– Пошел вон! – заорал мужчина, в мгновение ока очутившийся возле Энджела. Узнать его по голосу удалось без труда: ночь в душевой и полотенце.

Безымянный паренек с язвами побежал прочь, натыкаясь на коробки и роботов.

– С-спасибо, – Энджи снизу-вверх смотрел на неожиданного спасителя.

– Нет проблем. Рихтер, – руку протягивать он не стал, вместо этого сел на корточки и стал рассматривать Энджела.

Голубоглазый Рихтер – ну просто как из сказки.

Энджи вспомнил глаза Рихтера в полной темноте. Вспомнил рельеф его тела, и даже, кажется, начал вспоминать запах.

– Старайся держаться от них подальше, – сказал Рихтер. – Они не заразные, но… короче, просто держись подальше.

***

К вечеру третьего дня Энджел заметил, что большая часть людей в бункере объединялась в небольшие группы. Это не бросалось в глаза сразу, просто потому что почти все обитатели делали одно и то же в одно и то же время вместе со всеми остальными. Со стороны, должно быть, казалось, что они просто встают, идут в душ, завтракают, потом разбредаются по небольшим залам, потом снова стягиваются в столовую, не забывая при этом забегать в медотсек, и еще раз принимают душ перед сном. Конечно, больше всего Энджелу запомнилось происходящее за простыней, но, когда шок отступил, в дело вмешались природное любопытство и упрямство.

Некоторые группы насчитывали всего двух-трех людей. Эти везде двигались вместе. Энджи видел, что они ходят в душевую, в медотсек, в тренажерный отсек, в столовую – везде – вместе. Проследить за такими было бы интересней всего, но это – он успел понять – не приветствовалось. Если ты начинал за кем-то шпионить, тебя просили так больше не делать. Энджел не получил еще ни одного подобного предупреждения, но, слыша их по отношению к другим, понимал, что, в случае отказа, нарушитель спокойствия не сможет делать больше ничего.

Присмотревшись к Марку, он заметил, что тот часто подходит к новичкам, но больше всего времени проводит с пятеркой тех, кто ночевал в середине казармы. Они редко говорили о чем-то, редко ходили куда-то, но все равно связь была заметна со стороны.

Перед сном он хотел спросить Марка, когда ему тоже можно будет перелечь от новичков, но вдруг испугался и вместо этого отвернулся лицом к стене. Засыпая, он услышал:

– Сегодня будет еще хуже.

***

Вторая ночь показалась Энджелу Раем по сравнению с третьей. Марк держал его с одной стороны, Рихтер – с другой, и потоки воды лились сверху максимально-возможным напором.

Ледяная вода.

В первый день Энджи случайно открыл холодную, и едва не обжегся. Ему показалось глупостью позволять воде течь при такой температуре. Что это? Супер-элемент супер-Эксперимента?

То, что казалось глупостью тогда, теперь было единственным спасением.

Внутри поселилась атомная бомба, и каждый вдох был ее взрывом. Голова раскалывалась на атомы, а ноги отказывались стоять неподвижно. Марк и Рихтер были единственным, что удерживало его под потоком воды.

– Спасибо, – прошептал он, когда приступ закончился, и чьи-то заботливые руки обернули его простыней.

Он до сих пор не знал третьего имени.

***

Четвертый день. Марк говорил, что четвертый день для многих новичков – переломный. Энджел искоса поглядывал по сторонам, гадая, кто из этих несчастных прокаженных переживает свой четвертый день.

Того самого, первого знакомого, нигде не было видно.

Энджи с ужасом подумал, что вчера и был его четвертый день.

Или пятый.

Или шестой.

Сколько раз нужно проживать Ад, чтобы все закончилось?