Сборник цикла ВАМПИРЫ

Рихтер нашел его сидящим в углу душевой.

– Поднимайся, – сказал он.

Энджел остался сидеть. Тогда Рихтер подошел ближе, обхватил новичка под мышками и поднял на ноги.

– Раскиснешь – умрешь, будешь много думать – умрешь, не будешь меня слушать – умрешь. Понятно?

Энджи медленно покивал головой.

Ему было понятно.

Он умрет. Сегодня, завтра, послезавтра или через три дня. Не важно. Однажды он раскиснет. Однажды он начнет по-настоящему задумываться о происходящем. Однажды он не послушает Рихтера. И умрет.

***

Вечером четвертого дня он не пошел в медотсек. Рихтер, Марк и еще двое мужчин – сильных, высоких, взрослых – пришли к его койке, вытащили с матраса, уволокли в душевую и там, прижав к стене, сделали инъекции.

Две.

Три.

Четыре.

Энджел заплакал, когда понял, что считает, и понял, до какого числа досчитал. Перед глазами плыло. От волнения, от уколов, от усталости – он уже не различал.

– Засыпай, – сказал кто-то. Энджи не знал его имени. Он сполз по стене душевой на холодный кафель, сжался и провалился в сон.

***

На этот раз сознание не спешило подкинуть Ад. На этот раз Ад подкидывал кто-то извне. Энджел чувствовал удары по щекам и понимал, что они не причиняют ему боли. Просто было неприятно, что кто-то так грубо обращается с его лицом. Он открыл глаза и уставился перед собой.

Удары были медленными.

Мед-лен-ны-ми.

Он мог различить, как движется чужая ладонь в воздухе, мог заметить колебания кожи, микроскопические изменения в ее структуре, когда, сталкиваясь с его собственной, она покрывалась легкими красноватыми пятнами. Резко вскинув вверх руку, он перехватил ладонь до того, как та в очередной раз коснулась его тела, и потянул на себя.

– Вставай, – сказал Марк. Перетянуть его такой нехитрой манипуляцией не удалось. Но Энджела переполняла гордость от того, что он смог увидеть чужой удар, понять его, перехватить и предотвратить.

Голова закружилась, стоило принять вертикальное положение. Он понял, что начинает терять сознание.

– Если ты заснешь еще раз, ангелок, – перед Энджелом стоял Рихтер. Марк, заломив руки новичка за спину, стоял сзади. – Если ты потеряешь сознание еще раз, малыш, – Рихтер улыбался. Мрачно, жестоко, холодно. Его ледяные глаза были абсолютно безразличны. – Если ты хоть на секунду потеряешь контроль, Энджи…

– Я умру, – прохрипел Энджел. Во рту пересохло, он хотел пить.

Много.

Долго.

Очень долго.

Перед глазами возник поток холодной воды, который вчера вернул его к жизни.

– Вода не поможет, – прочитав его мысли, сказал Рихтер. Он вдруг переместился ближе. Его лицо было в паре сантиметров от лица Энджела. А его рука…

Энджи почувствовал, что чужие пальцы коснулись его члена. Это ощущение было таким же далеким, как пощечины, приходило из другого мира, но, цепляясь за него, он мог удерживаться на краю.

– Вот это поможет, – сказал Марк, и его голос раздался над ухом, почти как в тот раз, когда он сказал другое. То, что удивило Энджела: «Тебе понравится».

Пальцы Рихтера были ловкими, и даже если бы он сделал что-то «не так», даже если бы промахнулся, прищемил нежную кожу, может быть, даже если бы он влепил с колена в пах – все равно, Энджел чувствовал только отголоски.

Его тело переложили на пол, а сознание перетекло в поверхность кожи, которой касались чужие пальцы.

– Он хороший, – голос Рихтера ненадолго стал теплым, но когда Энджи посмотрел ему в глаза, его передернуло – алые, абсолютно алые.

– Он нежный, – эхом отозвался Марк.

Энджел зажмурился, чтобы не видеть цвет глаз.

На ум пришли истории о вампирах.

На ум пришло, что он так и не понял, куда же делся несуществующий Джейми.

– Не бойся нас, – голос, незнакомый.

– Мы отдали тебе лекарство, – еще один голос.

– Мы защищали тебя, – пятый?

– Мы будем заботиться о тебе, – шестой?!

Сознание Энджела было совсем тусклым. Он ощущал, когда чьи-то пальцы касались кожи, он мог дополнить это ощущение одной, двумя мыслями, но на большее мозга не хватало. Мозг, казалось, сам перестраивался вместе со всем остальным организмом. И, как в прошлый раз, здесь же, в душевой, очень неожиданно и резко Энджела «включило». Он ощутил реальность во всей полноте: почувствовал запахи, услышал нежный шепот фигур, которые его окружали, и очень остро почувствовал внутри себя чужое тело.

– Он красивый, – Марк?

Энджел открыл глаза и уставился в потолок, выгибаясь собственным телом навстречу чужому. Ему показалось, что только через это соприкосновение он может вернуться в сознание. Чужие руки обхватили его бедра и подтянули ближе к себе – ощущение реальности стало еще острей.

– И с ним хорошо, – чей-то голос, на выдохе. Рихтер? Марк? Как их зовут?

Сколько их?

Энджел прогнулся еще раз, расслабляя тело, выныривая из собственного безумия. И понял, что ему все равно. Сколько их, как их зовут.

Плевать.

– Не жадничай, – смех.

– Спасибо, – прошептал Энджел и услышал, что его голос перестал быть хриплым. Он стал приятным и мягким. Таким, какой понравился ему, когда он впервые встретился с еще одним новичком, которого никогда не существовало.

– О, – смех, – нам совсем не трудно.