Сборник цикла ТЕМАТИКИ

И владельца которой он не знал.

– Здорово, говорю, – владелец руки потряс ей, ожидая ответного жеста.

Виктор Степанович протянул собственную, и почувствовал, как ее обхватывают сильные, взрослые пальцы.

Возраст угадывался в хватке, в морщинках на тыльной части кисти, а еще в том, что у владельца руки была борода и очень внимательный прищур.

Девочки за спиной Виктора Степановича хихикали теперь без перебоя. Ржали, ржали, ржали… и у Виктора Степановича перемкнуло клеммы. Он зажмурился и представил себе, как с громким «чпоком» у каждой отлетает голова. Мысль успокоила. В конце концов, думать так еще было можно, ведь в школу-то он не зашел.

– Куришь? – спросил незнакомец, не заметив перемен в настроении собеседника.

– Нет, – ответил Виктор Степанович. Вышло грубо, но именно так оно и задумывалось. Грубо. Потому что курить нельзя, независимо от местонахождения. Ни внутри школы, ни за ее пределами.

– Пошли, научу, – сказал незнакомец, приобнял Виктора Степановича за плечи и действительно куда-то повел. Ошарашенные таким вмешательством ноги Виктора Степановича покорно следовали в указанном направлении. Мозг Виктора Степановича поспешно анализировал происходящее.

– Куда? – только и смог выговорить он.

– Пошли-пошли, я тут живу недалеко.

Виктору Степановичу захотелось закричать, расплакаться и убежать, потому что он явно оказался внутри сценария, про которые отец говорил, что с ними нужно быть Очень Осторожным.

Тем временем незнакомец завел его за угол ближайшего дома, а мозг Виктора Степановича успел представить труп в канаве.

– Женя, – вдруг представился слишком взрослый для школы некто. – Одиннадцатый класс. Одиннадцатый «А», если точнее.

Виктор Степанович снова увидел протянутую руку. Видимо, ее снова нужно было пожать. Он не знал. Мысли его разбегались. Какой-то Женя отобрал его у старосты, притащил за угол, собирается вести к себе домой, и откуда-то знает его имя.

– Вик, – тихо ответил Виктор Степанович и второй раз за день позволил чужой хватке сжать собственные пальцы.

Женя достал из кармана пачку сигарет, зажигалку и хорошо отточенным жестом прикурил. Поверить в его одиннадцатиклассность стало еще сложней.

– Хочешь, сходим к моим ребятам, – он кивнул за угол, – там еще двое наших стоит.

Виктор Степанович понял, что лицо выдает его ужас, поэтому превратил его в камень и отрицательно кивнул. Сама мысль о том, что одиннадцатиклассник пойдет представлять его своим друзьям, чтоб четырнадцатилетний параноик не волновался, приводила в еще больший ужас. Нет, лучше канава и труп в ней, чем такое.

– Держи, – Женя протянул ему сигарету.

Виктор Степанович покорно взял сигарету, но прикурить не смог, поэтому Женя отдал ему свою, а сам закурил новую.

– Вдохни осторожно.

Он вдохнул. Мир завертелся от кашля, а Женя схватил его за воротник рубашки, прижал к стене и… поцеловал? Виктор Степанович никогда в своей жизни не целовал никого, кроме мамы. Само собой, не в губы! Само собой, не… так!

Поцелуй был коротким, жадным, но ничего криминального, как впоследствии думал Вик, в нем не было. Из-за сигаретного дыма он не слышал чужого запаха, а острота ощущений была скорей из-за близости школы и ребят, которые собрались поглазеть на милицию.

– Ты не один такой, – сказал Женя. Потом запихнул в карман пиджака ошарашенного Вика пачку сигарет, похлопал по плечу и пошел за угол.

Вик оттаивал очень долго. Даже по губам провел пальцами. Сигарета в его руках погасла, а потом нужно было куда-то ее деть, и на это ушло минуты две, а то и все пять. Он крутился возле дома, ища мусорные баки. В конце концов, окончательно плюнув на совесть, бросил окурок на асфальтированную часть дороги.

Со стороны школы раздались звуки сирены и отъезжающих машин. Нужно было пойти и посмотреть, что там.

Вик первым делом отыскал в толпе учеников Женю. Действительно, школьник. Действительно, трется возле одиннадцатиклассников. Не соврал.

Вечером, открывая дверь в квартиру, он продолжал думать о Жене и о том, что тот сказал ему. Пачка сигарет была спрятана за кирпич в заброшенном недострое рядом. Выбросить ее не поднялась рука.

– Как прошел день? – спросила мама.

Виктор Степанович натянул дежурную улыбку. Вик спрятался у него за спиной. Ему стало стыдно. За то, что не выбежал с криком: «Сегодня впервые в моей жизни меня кто-то поцеловал, кроме тебя, мама!». За то, что в душе лелеял надежду купить зажигалку к подаренной пачке. За то, что собирался прийти на выпускной одиннадцатого класса и посмотреть на Женю в последний раз. За то, что поверил: «Ты не один такой».

ИСТОРИЯ 2

Подписывать документы на квартиру было мучительно сложно. Сложнее, чем Вик мог представить себе, когда только зашел в юридическую контору.

Конечно, отношение отца к сбережениям позволяло рассчитывать на определенное наследство, только вот после разрыва отношений Вик предполагал, что большая часть денег уйдет на благотворительность или каким-нибудь дальним родственникам.