Сбежать от Питбуля и Булочки

Прокручивая в руках биту, смотрю с вызовом в глаза этим типам.

— Где мой альбом?! — неожиданно распрямляется Ася. — Где мой альбом, он в этой сумке лежал!

Бросаю взгляд на неё.

Синичка вдруг на глазах превращается в маленькую хищную птичку.

— Где мой альбом?!

— Что за альбом?

— Фотографии! Там все мои… Вы куда мой альбом дели, а??

— Вынесли. С мусором.

Слезы брызгают из её глаз. Меня прошивает так, что ком встаёт в горле.

— Спокойно!

На секунду прижимаю её за плечи, рефлекторно пытаясь утешить. От её горьких слёз теряюсь на мгновение. Ну что ж ты так убиваешься, дурочка маленькая?

— Как можно такое выбросить?! Вы что ненормальные?!

— Нахрена нам это старьё?

Мля, поубиваю их сейчас…

— Подержи-ка, малыш, — вкладываю в её руки биту, чтобы…

— Где мой альбом? — тут же свирепо замахивается на них Синичка.

В вечернем платье и с битой — просто атас!

Повезло тебе Лобов, что не в глаз, а в бедро воткнула. Могла бы запросто и в глаз.

— Воу! — ловлю её. — Отложим расправу. На пять минут.

Перехватываю кисть этого Лёши, вынимаю наручники из кармана, одним щелчком пристегивая его к батарее. Разворачиваюсь ко второму.

— Бегом искать. Пять минут у тебя, — вытаскиваю из его кармана телефон. — Или… Будешь из него биту доставать.

— Влад… — начинает паниковать пристегнутый.

— А если я не найду??

— А ты найди! — рявкаю на него. — Бегом!

Вернув мне биту, Синичка смотрит в окно. Плечи подрагивают.

Подхожу сзади, вжимаясь губами в затылок. Прижимаю одной рукой за плечи к себе.

— Найдёт… Не работают сейчас службы. Куда он денется — альбом твой?

Разворачивается, утыкаясь носом мне в плечо. Обнимая крепко прижимаю к себе. И так стоим ждём, пока этот утырок принесёт обратно её альбом.

— Этих фотографий больше нигде нет, — шепчет она. — И кроме этого альбома у меня больше ничего…

— Найдёт, говорю. Что-то ещё важное берём?

— Книги выбросили… — ворчит она.

Забирает электронные часы. Открываю один из пакетов. Женское бельё. Трусики хлопковые…

— Ася… — демонстрирую ей. — Твоё?

Разглядывает смущаясь.

— Да.

— То есть книги и альбом вы выбросили, а бельишко женское оставили, да? — исподлобья смотрю на хозяйского внука.

— Не успели.

Сворачивая пакет ставлю у выхода.

— Это надо выкинуть.

— Почему? — застегивает сумку Синичка.

— Мало ли… Может, они рукоблуды и извращенцы. И невесть что с твоим бельём вытворяли.

— Ой фу…. - куксится она.

— Деньги! — поднимается Ася. — У меня деньги в кошельке в шкафу лежали.

— Где деньги? — дёргаю бровью.

— Без понятия! Не было денег!

— Ну как же?! Двадцать тысяч.

Ну, не великие деньги, конечно. Но вопрос принципа.

— Карманы выворачивай.

— Потратили мы! — кивает на стол.

— Личный досмотр — вещь неприятная. Лучше сам!

В карманах оказывается сильно меньше. Забираю крупные купюры.

— Вот! — запыхавшись залетает второй со старинным альбомом в руках.

Вздрогнув, Ася выхватывает его и начинает отряхивать от снега рукавом шубки.

Забираю у второго тоже несколько купюр. Засовываю в карман её шубки.

— Они же Лобову нажалуются… — шепчет мне на ухо успокоившаяся Синичка.

— Лобову они не нажалуются, — говорю громко, снимая "наркоманский" притон на столе на телефон. Потом снимаю их лица и снова "кухню". Иначе Лобов порвёт своего племянника… Ты же племянник, верно?

— Да! — с ненавистью.

— Когда это видео попадёт в сеть. Потому что Лобов, чтобы выслужиться перед начальством затеял компанию против таких вот обдолбышей. И активно пропагандирует чистку города.

Демонстративно высыпаю содержимое пакетика на стол.

— Так что… Вы ж не в обиде, пацаны? Вот это я забираю, как холодное оружие, — прихватываю биту. — С новым годом, короче, — поднимаю сумку Синички и пакет.

Ася идёт следом, обнимая свой огромный альбом.

Положив вещи в машину, несу пакет с её бельём на мусорку. Из любопытства вытягиваю за бретельку бюст. Ммм… Персиковые кружева…

******************************************

Возвращаюсь в машину. Дочка спит…

— Спасибо, — смотрит Ася в лобовое.

А потом словно опомнившись, выгребает из кармана деньги.

— Я же Вам должна!

— Ой…

— Нет! Заберите вот.

Упрямо всовывает мне в руки.

А у меня чувство, будто девчонку обдираю. Неправильно как-то. Притормаживаю у торгового центра.

— Посидите немного.

Ариша с утра проснётся для неё под ёлкой много подарков будет. А для Аси — ничего? Она тоже совсем девчонка… Как подарок не купить?

И я застреваю на полчаса в магазинах, спуская эти деньги и докидывая ещё сверху.

Покупаю на выходе нам по стаканчику кофе. Когда возвращаюсь, Ася листает альбом. Отдаю ей кофе.

— А у меня папа тоже в полиции работал.

— Протягивает мне фотку.

Рассматриваю. В форме. Молодой мужик.

— А где он?

— Нет его, — поджимает губы. — Я его почти и не помню. Помню только как на руках у него сидела. Вот как Ариша у Вас иногда.

Показывает мне других родственников.

— А на Аллу Борисовну не сердитесь. Хорошо, когда хоть кто-то есть.

— Да я не сержусь.

— Сердитесь. За то, что она Аришу когда-то там не взяла.

— А… Да. Мне нужно было ехать на реабилитацию, — взмахиваю рукой, показывая ожог. — Тогда шансов было больше восстановить чувствительность. Но Аришу надо было отдать в интернат на это время. Я не смог.