Сбежать от Питбуля и Булочки

— А ну-ка — кыш! — открываю двери, выгоняя собак. — Охранять, двоешники! Позорники! Девчонка двух серьёзных псов вокруг пальца… Котов возьму дом охранять и то больше пользы будет!

Понуро опускают морды.

Запираю двери, усаживаю в кресло Аришу.

Пока греется движок, быстро соображаю "куда". Звоню в Центральный участок, чтобы дали всем патрулям ориентировку на худенькую девушку в розовой шубке. Примета яркая.

Выезжаю в центр, делаю несколько кругов по улицам.

Домой ты, не пойдешь… Наивная, но не дура.

— Папа…

— М?

— Где меня взяли?

— Аист принес, — на автомате брякаю я.

— В садике мама всех лодила. А меня не лодила.

— Как это не родила?

— Девочки так длазнят.

— Девочки твои — дуры. Не слушай. Родила тебя мама, как и всех остальных. А про аиста я пошутил.

— Я и не слусаю. Бью их… — философски.

Дерётся, да. Это настоящая проблема.

— Мама там! — пищит внезапно Ариша.

Бью по тормозам, оглядывая площадь.

— Там… Там… — машет Ариша, отстегивая себя от сиденья. — Бежим!

На площади толпа народу. Ёлка, горки, огни…

Взяв Аришу за руку, веду её по праздничной площади мимо людей.

— Точно видела?

— Его видела! — вырывает руку, указывая на переодетого деда Мороза. — Он маму утащил!

Бежит в сторону Деда Мороза.

— Ариша! — поскальзываюсь, дергнувшись за ней.

И пока отыскиваю равновесие, она успевает добежать до Деда Мороза. Яростно пинает его по валенку. Явно пьяненький мужик в недоумении опускает взгляд вниз.

— Тебе чего, кнопка? — обескураженно.

— Мама где, м?! Папа тебе даст сичас!

— Извините! — подхватываю за пояс дочь и уношу под мышкой. Пытается пинаться и вырываться.

— Пусти!!

— Не тот это Дед Мороз, детка. Это заместитель. А нам настоящий нужен.

Затихает.

Открываю сообщение в патрульном чате.

"Не твоя, Касьянов? "

Издали фотка моей Снегурки.

Автовокзал. Стоянка для частников.

"Закройте шлагбаум на десять минут. Сейчас буду. Моя. "

"Задержать, может?"

Перепугают опять и обидят Синицу эту… А я сам её перепугать собираюсь. Ибо — нехрен! Я с ней понимаешь, нянчусь, а она?

"Не трогать. Сам я! "

***********************

Ася

Купив стакан горячего чая в ларьке, оглядываю машины на стоянке вокзала. Вот отсюда мы к тете Тамаре ездили.

Маленький частный микроавтобус — до Никольского. Это я выясняю у трех женщин, которые не успели на последний рейс. Посадочных мест — шесть.

Колени и уши замёрзли так, что не чувствую. Женщины смотрят на меня брезгливо и с осуждением. Как Питбуль, когда только увидел.

Да, я, может, и сомнительно выгляжу. Но замёрзший человек уж точно не вызывает у меня осуждение!

Виновата я что ли, если магазины закрыты здесь все закрыты.

Поднимаю повыше воротник шубки.

Если я когда-нибудь буду себе ещё покупать шубку, то она будет длинной и с капюшоном. Как завещала моя великая бабушка!

Будущее кажется мне туманным и непривлекательным. Это очень несправедливо. Но сдаться и позволить этой несправедливости происходить без моего сопротивления я категорически не могу!

Чувствую, как начинает беспощадно клонить в сон. А вот холод чувствовать перестаю. Выдыхаю густое облачко пара. Температура падает…

— А где водитель? — прождав ещё минут десять спрашиваю я.

Одна из тёток кивает мне за машину. Выглянув на секунду, тут же залетаю обратно. Патруль проверяет у него документы.

От колотящегося истошно сердца сон снимает как рукой.

Скорей, пожалуйста!

Прислонясь бедром к боку тёплого капота микроавтобуса закрываю опять глаза.

Внезапно оглушает волной адреналина. Как бывает, когда разъярённый пёс выскакивает из-за угла. И тут же:

— Попалась, мелкая воровка! — прихватывают чувствительно меня за ухо горячие пальцы.

— Ай…

Касьянов!!

— Отпустите!

Отпускает, но тут же грубо давит на спину, толкая колено между бёдер.

— Руки на капот, — низкое рычание.

Тетки ахают, спеша разбежаться подальше. А какой-то подросток азартно достаёт телефон и начинает снимать нас.

Не веря в происходящее, ловлю ладонями тёплую сталь капота, чтобы удержать равновесие. Я такое только в кино видела!

Одежда Касьянова трётся о голую кожу моих ног. Это больно…

— Побегать решила, да? — с издёвкой.

Отводит одну мою руку назад, щёлкает наручником. Потом вторую.

— Статья триста тринадцатая! "Побег из-под ареста или из-под стражи наказывается лишением свободы на срок до четырех лет."

С ужасом замираю. В ушах звенит.

Как до четырёх?

— Это, — многозначительно шепчет мне в ухо, согревая его дыханием, — плюсом к сроку за воровство и нападение на полковника полиции. Вперёд, Синичкина!

Придерживая под локоть ведёт меня к тем патрульным, что проверяли документы у водителя.

Лицо моё согревается от горючих слёз, молча льющихся по лицу. Всё расплывается перед глазами. Фонари превращаются в звезды с длинными лучами.

Патрульные угорают.

— В прошлом году Медведев за своей весь новых год бегал. В этом — Касьянов.

— Эта — не моя, — гневно бросает Питбуль.

— Смотри, к весне женишься! Примета у нас такая, — стебут они его.

— Исключено, — холодно фыркает он.

— Ну и зря! Красивая ж девка! Ноги какие… ууу!..

Не отдаёт меня этим патрульным, ведёт к своей машине.

Поскальзываюсь. Дёргает за руку к себе, не позволяя упасть. Рука выворачивается в суставе. Вскрикиваю от боли.