Сара Бернар. Несокрушимый смех

Вы готовы спорить, что нет, и еще два месяца назад Вы выиграли бы. Но случилось так, что в июле этого года я провела там десять дней, десять дней на Бель-Иле, которого я не знала и который, признаюсь, воодушевил меня. Как я Вас понимаю! Есть у этого острова некое свойство, обращенное к прошлому, там вспоминаются каникулы, графиня де Сегюр, Зенаида Флерио, пикники и прогулки на велосипедах. Туристы, которых, впрочем, там очень мало, вежливы, а в воздухе ощущается некая мягкость, действительно напоминающая иные времена, даже мне, хотя я, конечно, принадлежу этому веку. Я вполне понимаю, почему после Бразилии, Америки и этой разнузданной Европы Вы полюбили Бель-Иль. Как Вы его отыскали? Сказать Вам правду, я была там не для того, чтобы собрать воспоминания о Вас, я оказалась там случайно, и если дошла до Вашего форта и до Ваших мест, Вашей косы, как здесь говорят, то ничего не увидела. Все дома, или то, что от них осталось, скрывают стены, стены скрывают места, где Вы смеялись, играли, шутили с Вашими мимолетными или давними друзьями. И странно, но мне не хотелось идти дальше и искать Вас в ныне существующих местах, в столовых, спальнях или на вершинах скал. Я прекрасно представляю себе Вас отвлеченно, в отрыве от реальности, и, любопытно, у меня такое впечатление, что все реальное, все, что осталось от Вас в конкретном смысле слова, будь то платья, предметы, люди, которые знали Вас и от которых я, с тех пор как думаю о Вас, странным образом бегу, словно от чумы, у меня такое впечатление, что все материальное помешало бы моему воображению и моей интуиции в отношении Вас. Но даже если и то и другое ложно или неточно, это должно помочь обрести некую правду о Вас, хотя бы с помощью того чувства, каким я мало-помалу проникаюсь к Вам. В отношении Вас я прошла от неосведомленности – а возможно, и безразличия – к любопытству; от любопытства – к снисхождению, от снисхождения – к интересу, от интереса – к пониманию и от понимания – к любви. А теперь я продвигаюсь в сторону восхищения. Говорю Вам это, разумеется, со всей искренностью, но знайте, что я несказанно рада этому. Я ни за что не смогла бы долгое время писать о ком-то, кого по тем или иным причинам не люблю.

Сара Бернар – Франсуазе Саган

А я, Вы думаете, что я могла бы надолго вверить себя какой-нибудь тупице или синему чулку? Нет, нет и нет! Я навела справки. Около меня на кладбище Пер-Лашез есть несколько приятельниц, которые более или менее знали Вас, они умерли очень молодыми, и вот иногда они нахваливают мне Вас. Впрочем, кое-какие Ваши замечания свидетельствуют о достаточно хорошем нраве, свойственном Вам. Если бы я Вас знала, то тоже полюбила бы. Само собой разумеется, у меня никогда не хватило бы мужества написать Вашу биографию, признаюсь в этом, до самой смерти у меня не было бы времени интересоваться кем-то другим, кроме себя. Но я рада, что Вы пишете мою и даже полюбили меня. Мне всегда нравилось быть любимой, даже издалека, а мы бог знает как далеки.