Самир 2. Изо льда в пламя

— Ну, если честно, то не очень… Нет, я, конечно, хочу детей. Но не сейчас. Через несколько лет хотя бы… — было трудно и страшно об этом говорить, но раз уж он спрашивал меня, глупо молчать. Я, действительно, не была готова к подгузникам, пеленкам, распашонкам. Нет, я не чайлдфри. Вовсе нет. Но сама ещё ребёнок в душе. Да мне всего девятнадцать! Какие тут дети? Я даже не знаю, как за ними ухаживать. А ещё, говорят, после родов появляются растяжки, и обвисает кожа. И зубы портятся. О моральной стороне вопроса и вовсе молчу. Я пока даже толком не знакома со своим новоиспечённым мужем.

— Вот и замечательно. Пока будем наслаждаться друг другом, — словно с груди свалился невероятной тяжести камень. Еле удержалась, чтобы не смахнуть со лба воображаемую испарину.

— Правда? — всё же выпалила на радостях, и Самир засмеялся.

— Я современный человек. Беременная, голая на кухне — это, бесспорно, хорошо, но я бы хотел, чтобы ты продолжала развиваться, радоваться жизни. Мне будет приятней видеть рядом счастливую жену. Ты не закончила учёбу, не обрела своё дело. Я не посмею лишить тебя всего этого.

И я снова расплылась в идиотской улыбке. Может, не всё так плохо? И он не плохой? А вдруг я смогу стать счастливой с этим мужчиной? Ведь он вон какой хороший. О счастье моём заботится.

Самир чмокнул меня в лоб, потрепал за щеку.

— Забавная.

— Забавная? Или смешная? — застеснялась, опустила глаза.

— Нет, не смешная. Ты меня радуешь. Это разные вещи.

Я тогда позволила себе влюбиться и забыть наше знакомство, когда отец обманным путём продал меня богатому мужику, как мешок картошки. Я поверила ему, в его любовь, в его бескорыстие и желание подарить мне счастье — то, чего в родном доме никогда не видела.

Бедная, глупая, маленькая девочка. Ты даже не подозревала, с каким грохотом обрушится твой розовый, придуманный мирок. Обрушится прямо на твою голову… А потом, когда шмякнулась о жестокую реальность, взвыла от боли и возненавидела себя за ту слабость, что превратила тебя в жертву.

— Анастасия Ивановна? — склонившись к моему лицу, Инна обеспокоенно заглянула в глаза. — Вам плохо?

— Нет… Всё нормально, — проморгавшись, помассировала виски. — Голова что-то побаливает сегодня.

Инна поставила на стол поднос с чайником и двумя чашками, а я растерянно взглянула на идущего в сторону беседки Самира. Он что это, чай со мной распивать тут собрался?

— Ну вот, сейчас я принесу булочки и омлет; вы поедите, и всё пройдет. Завтракать на свежем воздухе полезно. Ваш супруг сегодня решил поесть с вами, — прошептала заговорщицки и подмигнула мне.

Инна, разумеется, за неделю пребывания в этом доме не могла не заметить, что мы не совсем обычная семейная пара. Сабуров за эту неделю приходил домой всего пару раз и то ночью, а утром снова уходил. Он не приближался ко мне и, кажется, даже избегал. Думает, видать, что я стану на что-то надеяться после того вечера.

Вот уж нет. Спасибо.

— Я безумно рада, — проговорила язвительно, уже придя в себя после воспоминаний, что до сих пор причиняли боль и вызывали во рту ядовитый привкус обиды.

— Может, вы хотите чего-нибудь ещё, Анастасия Ивановна?

— Я же просила тебя называть меня по имени и на «ты», — подарила женщине ответную улыбку, и та просияла.

— Да, точно. Я и забыла. Так ты хочешь чего-нибудь ещё?

— Нет, спасибо, Инна. Достаточно будет омлета.