– Но вы ведь знаете, что я сказал вашим приспешникам: не пройдет и часа после того, как я получу свободу, и полиция вас арестует.
– Слышал. И это едва для вас не закончилось трагически! Не окажись я в нужный момент перед дверью, могло случиться так, что вы никого бы в жизни уже не смогли ни выдать, ни добиться ареста. Кроме того, дорогой кузен, это очень плохое ремесло. А посему смею вас уверить в том, что вы сначала хорошенько подумаете, а подумав, решите, что лучше оставить беднягу Сальватора в покое у его межевого столба на улице О-Фер для того, чтобы и он не трогал вас в вашем особняке на улице Бак.
– А не скажете ли вы мне, коль уж вы столь откровенны, дорогой мсье Сальватор, каким образом вы сможете меня потревожить в моем особняке?
– Скажу. Поскольку это – самая интересная часть моего повествования, я оставил ее на закуску.
– Слушаю вас.
– Да, на сей раз я уверен в том, что слушать меня вы будете очень внимательно! Начнем с морали. Я заметил, дорогой кузен, что когда человек творит добрые дела, это приносит ему счастье.
– Что вы хотите сказать этой банальной фразой?
– Банальность, мораль… Сейчас сами все поймете. Итак, дорогой кузен, вчера я принял решение сделать доброе дело, поскольку задумал похитить Мину, что и удалось, к моей большой радости.
На губах Вальженеза появилась улыбка, говорящая о непримиримой ненависти и жажде отмщения.
– Итак, – продолжал Сальватор, – вчера, направляясь на почтовую станцию для того, чтобы заказать лошадей для уехавших дорогих мне детей, я прошел мимо лавки по распродаже с торгов старых вещей, что на улице Постящихся, кажется. И увидел, что во дворе лавки разгружали мебель, которая предназначалась к продаже с аукциона…
– Что за ерунду вы мне рассказываете, мсье Сальватор, – сказал Лоредан. – Какое мне дело до старой мебели, которую разгружали на улице Постящихся?
– Имей вы терпение подождать еще полминуты, дорогой кузен, я уверен, что вы не стали бы говорить мне гадости и почувствовали бы, как в душе вашей зарождается интерес.
– Ну, валяйте! – сказал Лоредан, небрежно закидывая ногу на ногу.
– Так вот: при виде одной вещи, я едва не вскрикнул от удивления… Вы не догадываетесь, что я увидел в куче этого хлама?
– Да как же я, черт возьми, могу догадаться?
– Вы правы, это невозможно… Так вот я сообщаю вам, что я узнал тот самый столик из красного дерева, который принадлежал моему отцу и который был ему очень дорог, поскольку достался от матери, а той, полагаю, от ее родителей.
– А! Поздравляю вас! Теперь все понятно: вы за пятьдесят франков купили этот столик из красного дерева, и теперь он украшает гостиную господина Сальватора.
– За шестьдесят франков, дорогой кузен. Я приобрел его за шестьдесят франков. И, честно говоря, он того стоил!
– Из-за воспоминаний, которые с ним связаны?
– И из-за этого тоже… А также из-за документов, которые в нем были спрятаны.
– Что? – спросил Лоредан. – Там были какие-то документы?
– Да. И очень важные!
– И эти документы были тщательно сохранены всеми теми любителями старины, через чьи руки этот столик прошел?.. Честное слово, дорогой Сальватор, небо просто творит для вас чудеса!
– Да, мсье, – серьезным тоном подтвердил Сальватор. – И я благодарю небо за это!
А затем обычным тоном добавил:
– Хотя это чудо при ближайшем рассмотрении оказывается не таким уж серьезным, как кажется на первый взгляд. Но вы сами сможете его оценить.
– Слушаю.
– Вижу… Так вот, я принес этот столик домой.
– Сами несли?
– О боже, почему бы и нет? Ведь я – комиссионер… – с улыбкой сказал Сальватор.
– Верно, – пробормотал Лоредан, кусая губы.
– А когда я его принес, мне очень захотелось осмотреть столь дорогой мне столик. Вы сами понимаете, как мне стало интересно изучить каждую его деталь. Я открыл все ящички, все замочки, простучал все места. И тогда обнаружил, что у среднего ящичка, того, что служил кассой для денег, оказалось двойное дно!..
Глаза Лоредана смотрели на Сальватора словно два карбункула.
– Интересно, не правда ли? – продолжал Сальватор. – Но не буду вас томить. Это двойное дно было с секретом. Я разгадал его и открыл тайник.
– И что же там было?
– Одна-единственная бумага.
– А что за бумага?..
– Документ, который мы так долго искали, дорогой кузен!
– Завещание? – воскликнул Лоредан.
– Завещание!
– Завещание маркиза?
– Да, завещание маркиза, в котором он оставляет своему сыну Конраду все свое достояние, мебель и здания при условии, что тот примет титул, имя и герб семьи Вальженезов.
– Не может этого быть! – вскричал Лоредан.
– Вот это завещание, кузен, – сказал Сальватор, вынимая документ из кармана.
Лоредан невольно дернулся, чтобы выхватить у него из рук бумагу.
– О! Нет, дорогой кузен! – сказал Сальватор, отдернув руку. – Этот документ, сами понимаете, должен оставаться в руках того, кого он касается. А вот прочитать его я вам могу!
И Сальватор начал читать: