С высоты птичьего полета

На прикроватном столике лежал конверт для Ханны, написанный дрожащей рукой матери. Ханна отказывалась признавать, что ее мать отошла в мир иной, и поспешила за доктором, но и он ничего не мог поделать. Много стариков умирают от голода, с грустью сообщил он, напомнив Ханне, какая у него сейчас мрачная работа.

Когда он ушел, Ханна уселась у камина со стаканом крепкого бренди. Она открыла материнское письмо в надежде получить ответ на свой вопрос, почему Клара оборвала свою жизнь.

Записка была короткой, должно быть, письмо далось нелегко. Ханна поняла, что мама готовилась к смерти несколько дней. В записке она признавалась, как хочет сберечь для Ханны еды и что без желания жить ей не за что бороться; теперь Ханне придется бороться за них обеих.

В ту ночь Ханна уснула в слезах, понимая, что ничто никогда не будет прежним.

Часть четвертая

Глава 42

Весна 1945

Пока они шли на поправку, Йозеф часто садился у кровати Майкла и радовался, что им становится все лучше и лучше. Из-за затяжной болезни и скудной пищи они оба сильно похудели, хотя время от времени Ингрид приносила Йозефу еды, так как немцы получали больше пайков. Майкл больше не говорил об уходе, особенно после многочисленных историй о концентрационных лагерях, но они осознавали всю опасность и риск собственного положения, особенно после того, как Ингрид рассказала Йозефу, как прошлым летом Гестапо обнаружило целых две еврейские семьи на чердаке, спрятанном за книжным шкафом в административном здании.

Ханна пыталась навестить Йозефа, но пока болела ее мать, она в первую очередь заботилась о ней, а потом после ее смерти Йозеф понял, как она страдает. И все вокруг были озабочены только одним – выживанием. С начала зимы, в ответ на забастовку голландских железнодорожников в прошлом году, немцы приказали заблокировать поставки продовольствия, предназначенного для гражданского населения, и это вызвало голод во всей стране.

Йозеф посмотрел на своего кота. Дантес был единственным, кто, похоже хорошо пережил это время, вернувшись к своим природным инстинктам и охоте на крыс и мышей. Однако Йозеф всегда боялся выпускать его на улицу – от отчаяния люди принялись есть кошек и собак.

К концу зимы он уже не ходил в университет – тот был закрыт из-за войны. Каждый день он был озабочен поиском еды и сбережением энергии, и каждый вечер, сгрудившись у радиоприемника, они с Майклом сидели и усердно следили за продвижением союзников. Эта ночь не стала исключением.

– Надеюсь, осталось недолго, – заявил Майкл, услышав обнадеживающее сообщение. – Тогда я смогу выбраться с чердака.

– Да, – подтвердил Йозеф, а затем сухо добавил: – И ты можешь вернуться в университет и закончить курс высшей математики.

Майкл закатил глаза:

– А как же вы, профессор? Что вы собираетесь делать?

– Я не особо думал об этом, – пожал плечами Йозеф.

– Может быть, пригласите прелестную мефрау Пендер на свидание? – подразнил его Майкл.

Йозеф поперхнулся горьким кофе из цикория и выпалил:

– Что?

– Ну, вы ей нравитесь.

– Это она тебесказала?

– Не совсем такими словами, но я-то знаю.

Йозеф смутился и попытался отмахнуться от него, чувствуя себя неловко из-за того, что разговор принял такой оборот и не желая раскрывать собственных чувств:

– Я тебе честно говорю, я даже не думал о таких вещах. В наши времена это весьма легкомысленное занятие.

Майкл просиял:

– Почему мы не можем думать о таком? Однажды война закончится, и вы снова сможете выпить вина и отправиться на танцы.

Йозеф строго посмотрел на него, надеясь, что по его взгляду понятно: даже до войны он никогда не занимался ничем подобным.

– Почему бы не пригласить ее на свидание? – настаивал Блюм.

– Хочу напомнить, господин Блюм, что я не такой отважный. Я даже не знаю, с чего начать.

– Это не трудно. Просто пригласите ее на прогулку или на ужин.

Йозеф, усмехнулся про себя, собирая пустые чашки:

– На ужин? В очередной раз, когда снова появится еда, может быть, я так и поступлю.

Он спустился с чердака, усмехаясь про себя и качая головой, но слова Майкла наполнили его новым оптимизмом. С тех пор, как ему полегчало, он редко виделся с Ханной и убедил себя, что питает к ней исключительно дружеские чувства. Но, может быть, когда они не будут заняты выживанием, у них появится время, чтобы лучше оценить свои переживания.

* * *

В 1945 году пока шла война, Йозеф и Майкл увлеченно слушали свое маленькое радио, гадая, наступит ли когда-нибудь конец. Они жадно впитывали каждую деталь сражений, что велись на всех фронтах вокруг Голландии. Пока нацисты яростно пытались удержать Амстердам мертвой хваткой, союзники нападали с обеих сторон, продолжая усиленную кампанию бомбардировок.

Во время бомбардировок, Йозеф уходил в убежище. Для Майкла он организовал, какое смог, безопасное укрытие на чердаке, куда тот мог уползти и спрятаться от взрывов и разбитого стекла. Выводить его на улицу было слишком опасно.

В одну особенно жуткую ночь, в разгар ожесточенного артобстрела, шальной снаряд упал прямо перед домом Йозефа.