С высоты птичьего полета

Внутри дом светился от теплоты и счастья людей. Нарядно сияли гирлянды рождественских огней и изысканных украшений, из благоустроенной кухни доносился невероятный, восхитительный запах еды. Она не представляла, как возможно достать пищу в условиях нехватки продовольствия, словно сейчас не военное время.

Когда Гельмут представил ее своим друзьям, она почувствовала его успокаивающую руку на своей руке, и хотя они не были парой, ей было приятно принимать восторженные взгляды от такого красивого мужчины.

С кем-то из гостей Эльке уже была знакома. Это были люди из мира искусства – художники, перекупщики, владельцы галерей. Господин Ван ден Берг быстро нашел старого друга и вступил в оживленную беседу. Эльке немного побродила по квартире, разглядывая картины. Почти каждая из них, когда-то висела в их галерее. Она размышляла о его коллекции, все еще не понимая, как этот человек устроен.

Внезапно он оказался рядом и протянул ей бокал согревающего рождественского пунша.

– Я просто любовалась «Дождем», – ответила она, имея в виду полотно нового молодого голландского художника.

Гельмут окинул взглядом картину, будто прежде ее не видел, и кивнул:

– Да. Красивые… гм… серые цвета, – он сделал большой глоток.

Она закивала. Он на самом деле ничего не понимал в искусстве. Как он работал в этой сфере для нее оставалось загадкой. Еще до войны его отец был знаменитым и успешным скупщиком произведений искусства, и Гельмут унаследовал его дело здесь, в Голландии. Но все эти деньги… Она не знала, как ему удалось сколотить состояние в такие времена.

– Прекрасная квартира, – она сменила тему.

– Ты еще не все видела, – ответил он. – Помнишь, когда в последний раз была здесь? Я думал переделать комнату под студию живописи. Помнишь?

Эльке кивнула. Она подозревала, что он питал надежду, что она придет и будет в ней рисовать, поскольку призналась, что ее последнюю студию уничтожила бомбежка.

– Давай. Пойдем, я тебе покажу.

Он провел ее по длинному коридору и открыл дверь в комнату с видом на канал. Студия оказалась приятным помещением с высокими сводчатыми потолками и старыми деревянными балками. Вдоль одной из стен стояли мольберты, а также стол с красками и новыми кистями. Эльке подошла к большому окну и выглянула наружу.

– Очень мило, – пробормотала она.

Он подошел к ней, стоящей у окна.

– Было бы здорово, если бы ты приезжала сюда и рисовала.

Она кивнула, без всяких обязательств.

– Какие у тебя планы на праздники? Наверное, проведешь их с таинственным воздыхателем? – поинтересовался он, делая очередной глоток.

– Нет никакого тайного воздыхателя, – решительно ответила она.

– Тогда с кем?

– Если хочешь знать, то с моей сестрой и ее двумя детьми, они само очарование. Совершенно не осознают, что происходит. – Она смотрела на воду, мерцающую в сиянии полной луны. – И Святой Николай обязательно придет, неважно идет война или нет.

– Они любят искусство? – спросил Гельмут. – Могу подарить парочку экземпляров.

Она рассмеялась.

– А что насчет Рождества или Нового года? Если бы ты нашла время, мы бы собрались и отпраздновали вместе. Как друзья, – добавил он, уточняя намерение, прозвучавшее фальшиво.

С глубоким вздохом Эльке произнесла:

– Я буду вместе с моей семьей.

Его руки опустились ей на спину и нежно погладили плечи. Его прикосновения были приятны. Все ее тело жаждало, чтобы ее обнимали и любили, но она понимала, что не может его обманывать. И чтобы унять пробежавшую по спине дрожь, она повернулась и протянула ему пустой стакан.

– Далеко ли ванная? – спросила она.

Гельмут указал рукой:

– Одна внизу. Но здесь, есть еще одна, рядом с моей спальней, – его глаза заблестели.

– Я знаю, что ты истинный джентльмен, Гельмут. Покажешь мне дорогу? – улыбнулась она.

– Одну минутку, – сказал он. – Обычно я запираю эту часть дома.

Они поднялись по лестнице, он отпер дверь и указал на ванную в конце другого коридора. Она вошла и, как только, за ней закрылась дверь, вздохнула с облегчением, проведя рукой по волосам, собираясь с мыслями. Ей не нужна ванная, ей нужно было отступить, когда ее собственное тело собиралось ее подвести. Хотя разум и сердце пытались противостоять.

Глядя в зеркало, она заметила, что позади нее слегка приоткрыта другая дверь. Одержимая любопытством, она толкнула ее. Это и в самом деле оказалась спальня Гельмута. Она вошла и огляделась. Даже в темноте в ней ощущалось стойкое мужское присутствие, на стенах висели еще картины из галереи.

Направляясь к выходу, она споткнулась обо что-то торчащее из шкафа. Она нащупала выключатель, и он осветил ряд накрытых тканью полотен. Ее нога запуталась в ткани и случайно обнажила скрытый под ней уголок. Когда она принялась поправлять, ее внимание привлекла картина в самом начале. Поколебавшись, она развернула остальную ткань, открывая изящную картину маслом, масштабную, в ярких цветах, на ней была изображена женщина, покупающая цветы на рынке.