С высоты птичьего полета

Мужчина кивнул, промычал снова и лег. Вернувшись в дом, Ханна достала из шкафа одеяло и подушку и снова пришла к нему. Перед сном, напоив чаем, она уложила летчика. Завтра утром она вернется, чтобы перевязать раны, подумала она, и если он немного отдохнет, то, наверное, оправится.

Впрочем, его раны меньше всего волновали ее. Она не знала, как ему помочь после. В университете она слышала, что найденных летчиков тайно вывозили. Об этом перешептывались в очередях за хлебом, как и о героях, работающих в Сопротивлении. Но Ханна не знала, с кем связаться.

Уложив мужчину спать, она решила, что утром выяснит, как ему помочь. Погасив свет в мастерской и плотно закрыв дверь, она вышла в сад. Ханна не могла помочь Еве, но, по крайней мере, она могла помочь ему.

Войдя в дом, Ханна ощутила свою нужность, надежду, что сможет что-то сделать. Уже больше двух лет она училась делать велосипеды по книгам отца и его аккуратными рукописным заметкам. Она уже давно собрала трехколесный велосипед, который начал ее отец, и также закончила два взрослых велосипеда, они стояли, накрытые, в мастерской. Работа шла медленно, детали доставались с трудом, но она собирала их, чтобы пожертвовать на дело. Теперь у нее была веская причина встать на путь Сопротивления.

Глава 17

Эльке оторвала глаза от письменного стола и сквозь широкие окна художественной галереи посмотрела на улицы Амстердама. Дождь прекратился, стоявшее под окнами прекрасное дерево усыпали капельки воды, они мерцали, отражаясь на солнце, когда оно показывалось из-за темных туч. Весна наконец пришла и она радовалось этому. Зима тянулась бесконечно. Ей нравилось работать в галерее, она работала больше года, с тех пор, как переводы иссякли. И хотя времени на собственные картины оставалось меньше, по крайней мере, это приносило какие-то деньги.

К двери подошел мужчина. Это был постоянный посетитель галереи, коллекционер произведений искусства Гельмут Янссен. Его высокие, точеные черты лица и пружинистую походку нельзя не узнать. Он небрежно засунул одну руку в карман брюк своего дорогого костюма, волосы были приглажены, ветер не тронул ни волоска. «Он похож на белокурого Адониса» – подумалось Эльке.

Широкая улыбка озарила его лицо, когда он направился к ее столу. С тех пор, как она начала работать в галерее, он каждый раз пытался пригласить ее на обед.

– Мефрау Дирксен, – поприветствовал он ее. – Рад, что нашел вас здесь.

Эльке откинулась на спинку стула и посмотрела на него. Он был высокий, выше ста восьмидесяти сантиметров.

– А где же мне еще быть? – ответила она с нескрываемым сарказмом в голосе. – Я здесь работаю, – она скрестила руки на груди. – Чем могу быть полезна, минейр Янссен?

Сунув другую руку в карман, он быстро обошел пространство галереи и осмотрел картины на стенах.

– Ну что ж, давайте посмотрим, мефрау Дирксен. Давайте посмотрим, чем вы можете мне сегодня помочь.

Он уверенно направился к довольно большой картине, и склонив, голову набок, принялся ее изучать.

Она нехотя вышла из-за стола. Взяв блокнот и ручку, она подошла к нему: в эту игру они играли дважды в неделю. Она начала описывать историю создания портрета, имя художника, что его вдохновило. Все это время он смотрел на картину без особого интереса.

– Звучит неплохо, – кивнул он. – Почему бы вам не записать ее на мой счет?

– А куда вы ее повесите? – шутливо спросила она. – Вы уже приобрели столько картин. Наверняка, у вас и места-то не осталось!

– А вам откуда знать? – в его глазах заплясали искорки. – Вот если бы вы пришли ко мне на ужин – увидели бы, сколько у меня свободного места.

Отрицательно качая головой, она стала записывать данные картины.

– Доставить по тому же адресу?

Он улыбнулся.

– Только если ее привезете вы.

И снова не соглашаясь с ним, она помотала головой и повернулась к своему столу. Но он схватил ее за плечи и развернул:

– Я говорю серьезно, Эльке. Когда вы уже скажете «да»? Я прошу только одного – угостить вас ужином. Я мог бы отвезти вас в какое-нибудь милое местечко. У меня есть связи. Мы все ненавидим эту войну, но, к счастью, моя семья на самом деле с ней справляется неплохо.

Эльке был противен его беспечный взгляд на жизнь. Пока вокруг страдали люди, Гельмут стоял здесь, перед ней, одетый в модный костюм, скупающий произведения искусства, которые ему не нужны.

– Вам повезло, – выпалила она, прежде, чем смогла взять себя в руки. – В отличие от большинства.

Она вернулась к своему столу и принялась заполнять бланк заказа.

Он подошел к ней и перегнулся через стол:

– Я не это имел в виду. Я просто хотел сказать, что вам не стоит страдать. Я всего лишь хочу пригласить вас на обед, ужин или хотя бы бутерброд.

Он погладил ее по руке.

Она быстро отстранилась и снова села.

– Почему бы просто не согласиться разок? Есть еще претенденты?

Внутри Эльке что-то сжалось. Разросшаяся в сердце печаль и блуждающая внутренняя боль прорвались через сжатое горло.

– Нет, больше никого нет.

Она уже привыкла так отвечать, хотя ее сердце целиком принадлежало Майклу. Это было проще, чем пытаться объяснить, в кого она влюблена.