С честью пирата: Йо-хо-хо, боцман!

Акуленок на секунду замер, но лишь затем, чтобы поудобней примеряться к коленке старпома.

— Тихо, пособник каракатицы! Дьявольская шхуна… Фаб!

— Скиропену! — заорал Акулито что есть мочи и на этом его энтузиазм вдруг иссяк, он обмяк в руках Клайдона, и тот отпустил юнца.

Фабиан съехал спиной по переборке, да так и остался сидеть, жалобно поглядывая на старших подчиненных. Старпом оставался рядом, на случай если это все-таки был обманный маневр. Клайдон хорошо изучил своего подопечного за время тренировок.

— Конкретно Скиропену не упоминался, — Лэгги попытался исправить положение, — в донесении говорилось лишь о подготовке…

— Я все равно должен туда лететь! — в отчаянии заявил акуленок. — Забрать мать с сестренками и отвезти их в безопасное место…

— Ты останешься здесь, — твердо сказал Харлад. — И Буря, вместе с командой, а с эвакуацией вполне справимся мы с Лэгги, — он незаметно подмигнул приятелю-лерийцу. — Слетаем на разведку, да Лэгг?

— Э-э…

— Ну есть же у тебя какая-нибудь древняя дряхлая посудина? Ты же не безвылазно тут сидишь?

— Ну-у, — встрепенулся лериец, — на заднем дворе у меня припаркована шхуна. Не бриг, конечно, но по пути не развалится. Вполне еще бегает старушка, хотя там латка на латке.

— Брось прибедняться, запчасти-то у тебя все одно халявные.

— Как сказать…

— Так вот, кэп, — Харлоу подошел к Фабиану и склонился над ним, отодвинув Клайдона в сторонку. — Сперва мы разведаем, вдруг это ложная тревога, а потом вернемся и будет думать, как поступить.

— А я должен прозябать тут в неведение!? — взвился акуленок. — Осточертело сиднем сидеть!

— Сперва успокойся, — жестко парировал боцман. — Это полезно для дела. А после…

Он задумчиво посмотрел на Лэгги. Тот украдкой жестикулировал и строил гримасы, посылая ему какие-то странные знаки — указывал на дверь и косил глазами.

Харлоу кивнул лерийцу, мол, погоди минуту.

— Твоему отцу бы это не понравилось, — заявил Харлад в упор глядя на Фабиана. — Ты же капитан, вот и веди себя по-капитански… Клайдон?

— Он прав, кэп, — пробасил старпом. — Вы должны вести себя благоразумно, хладнокровно и вдохновлять экипаж.

Акулито вздохнул, проникся словами об отце и пристыженно умолк.

— Я выйду ненадолго с Лэгги… Проверить шхуну, а вы пока тут приведите себя в должный вид. Прежде чем мы решим, как сообщить команде…

Что поделать, у многих на Скиропену семьи, дети… Родители!

Клайдон помог акуленку подняться и довел его до импровизированного дивана. А Харлад вышел вслед за лерийцем.

— Печенка тарантула! Что у тебя еще? Это не все плохие новости?

Он достаточно хорошо знал приятеля, чтобы догадаться — тот чего-то недоговаривает.

— Тут такое дело… — замялся лериец, задвинув за собой перегородку, чтобы их не услышали прежде времени. — Это не единственная космеограмма [1]

, которую я перехватил.

— Так… И?

— Вторая передача из биосферы Кондора [2]

…

Харлада охватило дурное предчувствие.

— Ну!?

— Эмм… В сообщении говорилось, вернее перечислялось… Это были списки смертников, — Лэгги вздохнул.

— К чему ты клонишь? — не выдержал Харлоу.

— И они все мертвы…

— Понятно дело. Кто?

— Эм-мм… И среди прочих имен и прозвищ там… Папенька Фабиана.

— Ты уверен?! Может, совпадение?

— Тсс… «Скирийская Акула» с пометкой «пират»? Кто как не он.

— Н-да… И куда послана эта передача?

— Не определил… Этот сектор мне не известен.

— Гланды каракатицы!

— Но я записал координаты…

— Умница, Лэгги! Но само по себе это мало что дает, если цель движется…

— Но это не был конечный пункт… — лериец огорченно поморщился.

— Чтоб тебя… Говори!

Минут через пять боцман в сопровождении удрученного лерийца вернулся в отсек. Акулито сидел на диване, хлебал ром, безучастно заедая его вареньем, а Клайдон возвышался за его спиной, как будто хотел раскинуть над ним крылья и защитить капитана подобно коршуну-наседке.

— Долго вы! — Фабиан оттолкнул пустую мензурку.

— Кхм… Плохие новости, кэп, — Харлад нахмурился.

«Как?! Еще хуже?!» — вопил взгляд Фабиана.

— Вам нельзя сейчас возвращаться в Скирос…

— Это почему?! — акуленок поспешно слизал с губ хмельное варенье.

— Понимаешь, сынок, — внезапно тон Харлада потеплел. — Твой отец, он мертв. Я подумал, ты должен знать…

В следующую секунду каюта огласилась ревом Клайдона. Старпом перевернул столик, за которым сидел Акулито, и все что там стояло превратилось в кашу из мякоти и осколков. Сам Клайдон упал на колени и мелко затрясся, обхватив череп ладонями и завывая… Фабиан смотрел на все это круглыми растерянными глазами.

— Надо же… — удивился Лэгги. — Так горюет?

— Акула-старший был ему как брат, — вздохнул Харлад. — И он был моим капитаном. И другом…

— Не верю! — опомнился Фабиан и вскочил. — Не верю!

Похоже, до него только что дошел смысл известия. Он уставился на лерийца и боцмана, испытующе перебегая взглядом с одного лица на другое, словно искал опровержения.

— Неправда! Не верю…

— Веришь ты или нет, от этого ничего не изменится… — глубокомысленно изрек Лэгги, и собирался продолжить тираду, но Харлад схватил его за локоть, вынуждая замолчать.