Рыцарь двух миров

Зал заседания магистрата был похож на цирковую арену, разрезанную пополам. И шум в нём стоял не хуже, чем в цирке. Его виновник — Нарнах — стоял около трибуны и невозмутимо слушал гневные выкрики в свой адрес со стороны купцов. За всей этой суматохой я наблюдал с небольшого балкончика вместе с Альфонсио.

— Сейчас можно сразу определить, кто знает о твоём появлении в городе, а кто нет, — хмыкнул Альфонсио.

— Это как? — удивлённо посмотрел я на него.

— Очень просто. Тот, кто громче всех кричит, ничего не знает. Кто сидит спокойно — знает.

— А где Севан?

Альфонсио показал на крайнее правое кресло в нижнем ряду. Там сидел высокий худой человек с ястребиным лицом. Он нервно переводил взгляд с Мервина на дверь и обратно.

— Кажется, он обо мне знает, — заметил я.

— Знает, потому и нервничает. Он никак не поймёт, что задумал Мервин.

— А ему не интересно, что задумал я?

— Ты для него никто, — загадочно бросил Альфонсио.

— Это как? — слегка обиделся я.

— Он считает, что всё подстроил Мервин, чтобы избавиться от него. Посоветовал тебе с грамотой, договорился с Нарнахом.

— Но Мервин сам был удивлён моим поступком!

— Только он забыл поставить об этом в известность Севана. А теперь слушай меня, Энинг. Мервин сознательно принял весь удар на себя. Теперь почти все члены гильдии купцов, а это самая влиятельная гильдия магистрата, убеждены, что ход с Нарнахом и грамотой — это его гениальная задумка. Все эти дни враги Мервина предпринимали все мыслимые и немыслимые действия, чтобы нейтрализовать его на сегодняшнем заседании. Тебя они считают хоть и умелым бойцом, но марионеткой Мервина, поэтому всерьёз не воспринимают. По этой причине против тебя ничего и не было предпринято. Теперь всё зависит только от тебя. Если Мервин прав и ты действительно стоишь его похвал, то ты сумеешь воспользоваться такой ситуацией. Главное, помни: тебя все считают этаким наивным ребёнком, которого очень легко обмануть, привлечь на свою сторону, воспользоваться твоим именем в своих интересах.

— И они это постараются сделать?

— Да. Видишь ли, сегодняшнее заседание, по настоянию некоторых, транслируется на весь город. В зале установлено несколько палочек даль-связи, которые передают ход заседания в самые людные места города, а там маги усиливают звук так, чтобы его слышали все собравшиеся. Наверняка с таких мест идёт передача в другие места города. Понимаешь, почти все уверены, что сегодня удастся свалить Мервина. План прост: они хотят выставить тебя на посмешище, а это рикошетом ударит по Мервину, ведь его противникам удалось убедить всех жителей, что ты — его протеже. За любую твою глупость будет расплачиваться именно он.

— Почему?

— Неужели непонятно? Ты ребёнок. Тебе многое простят, спишут на наивность, малый возраст и прочее. К тому же ты спаситель города.

— Я всё равно ничего не понял. Они что, все там против Мервина?

— Нет, конечно, у него много друзей, но в данный момент они все парализованы в своих действиях Севаном и его приспешниками. Многие из тех, кто сохраняют нейтралитет, выступают против Мервина только из-за его поддержки законности злополучной грамоты.

— Лучше бы вы мне сказали, что конкретно от меня надо Мервину.

— Что? Естественно, быть самим собой. Удиви их, малыш. Внимание! — Альфонсио напрягся.

К трибуне подошёл Мервин.

— Господа! Прошу внимания! Сейчас многие говорили о том, что грамоту следует признать незаконной на том основании, что Нарнах не представил никаких доказательств того, что он действительно является законным представителем рыцаря Энинга. Подпись рыцаря вы почему-то в расчёт не принимаете…

— Ещё бы!!! — закричал кто-то с места. — А вдруг он заставил силой подписать документ?! Как мы можем верить Нарнаху?

— Тогда почему бы не спросить самого рыцаря? — Зал ошеломлённо замолк. — Кто за то, чтобы пригласить на заседание рыцаря Энинга, кавалера ордена Чести, почётного гражданина города Амстера, барона Тевтонии?

— Разве я уже барон? — тихонько спросил я Альфонсио.

— Этот титул официально твой с того момента, как при тевтонском дворе огласили завещание Буефара. Конечно, этот титул должен подтвердить специальной грамотой король, но в твоём случае это простая формальность.

В зале же в этот момент наступила тишина, которая через мгновение взорвалась криками людей. Кое-кто вскочил со своих мест, размахивая руками и требуя слова. Я заметил, что даже Севан удивлённо уставился на Мервина. В конце концов удалось восстановить тишину и проголосовать. Не было ни воздержавшихся, ни тех, кто против. Со мной хотели говорить все.

Я отошёл от щели в занавеске и оправил свой парадный костюм, поправил меч и орден. Альфонсио внимательно осмотрел меня, отряхнул с плаща какую-то только ему видимую соринку и довольно кивнул.

— Прошу за мной, милорд.

Мы быстро прошли к главным дверям. Стоявшие в карауле два гвардейца с сомнением покосились на мой меч.

— Вход в зал заседания с оружием запрещён, — неуверенно начал один.

— Ты хочешь лишить оружия рыцаря? И не простого рыцаря, а того, кто спас город? — вкрадчиво осведомился Альфонсио.