Русская эпиграмма

С ПРИЯТЕЛЕМ-СТИХОТВОРЦЕМ

«Не пропущу стихи, и ты бранишь неправо:

Я не о двух ведь головах!»

«Я знаю, друг, ты не двуглавый,

И век тебе не быть в орлах!

Друг-цензор, пропусти безгрешные стихи!

Где встретится в них мысль, где встретится в них сила

Сквозь пальцы пропусти, как Феб твои грехи,

Как самого тебя природа пропустила».

2

Не умер я, благодаря судьбе,

Могу я быть полезен снова:

Быть в явной с Вяземским борьбе

И молча плюнуть в Снегирева.

<НА П. А. ВЯЗЕМСКОГО>

Ни пакостным стихом, ни пасквилем бесчестным —

Ничем тебя не укорят,

А Вяземского все ругают наподхват:

Вот прямо выгода быть вовсе не известным.

Петр Андреевич Вяземский

<М. А. ДМИТРИЕВУ>

Клеврет журнальный, аноним,

Помощник презренный ничтожного бессилья,

Хвалю тебя за то, что под враньем твоим

Утаена твоя фамилья.

С бесстыдством страх стыда желая согласить,

Ты доказал, вдвойне кривнув душою,

Что если рад себя бесчестить под рукою,

То именем своим умеешь дорожить.

ЦЕНЗОР

(Басня)

Когда Красовского пресекла Парка годы,

Того Красовского, который в жизни сам

Был паркою ума, и мыслей, и свободы,

Побрел он на покой к Нелепости во храм.

«Кто ты? — кричат ему привратники святыни

Невежество и Ханжество: —

Яви! Чем заслужил признательность богини?

Твой чин? Твой формуляр? Занятья? Мастерство?

Откройся перед нами!»

«Я при Голицыне был цензор», — молвил он.

И вдруг пред ним чета кладет земной поклон,

И двери растворились сами!

НА НЕКОТОРУЮ ПОЭМУ <А. Н. ГРУЗИНЦЕВА>

Между Харибдою и Сциллой

Немилосердный рок Россию волновал.

Погибшую ждал плен унылый,

Спасенную — ее Мизинцев с песнью ждал.

<НА П. И. ГОЛЕНИЩЕВА-КУТУЗОВА>

Картузов — сенатор,

Картузов — куратор,

Картузов — поэт.

Везде себе равен,

Во всем равно славен,

Оттенков в нем нет:

Худой он сенатор,

Худой он куратор,

Худой он поэт.

* * *

Вписавшись в цех зоилов строгих,

Будь и к себе ты судия:

Жуковский пишет для немногих,

А ты — для одного себя.

<НА А. С. ШИШКОВА,

изобретающего неологизмы, состоящие из исконно

русских корней, для замены ими иностранных

заимствований)

(Шарада)

Шишков недаром корнеслов;

Теорию в себе он с практикою вяжет:

Писатель, вкусу шиш он кажет,

А логике он строит ков.

<НА ШУТОЧНУЮ ПОЭМУ КНЯЗЯ ШАХОВСКОГО

«РАСХИЩЕННЫЕ ШУБЫ» И НА ПЬЕСУ «УРОК

КОКЕТКАМ, ИЛИ ЛИПЕЦКИЕ ВОДЫ»>

С какою легкостью свободной

Играешь ты природой и собой:

Ты в шубах Шутовской холодный,

В водах ты Шутовской — сухой.

<НА ПОЕЗДКУ П. П. СВИНЬИНА В ГРУЗИНО,

ИМЕНИЕ А. А. АРАКЧЕЕВА>

«Что пользы, — говорит расчетливый Свиньин, —

Нам кланяться развалинам бесплодным

Пальмиры древней иль Афин?

Нет, лучше в Грузино пойду путем доходным:

Там, кланяясь, могу я выкланяться в чин.

Оставим славы дым поэтам сумасбродным.

Я не поэт, я дворянин!»

* * *

Боже! коль благ еси!

Всех царей в грязь меси,

Кинь под престол!

Сашеньку, Машеньку,

Мишеньку, Костеньку

И Николашеньку

Задом на кол.

РАЗБИТАЯ СТАТУЯ

Какой-то властелин восточный земли

Зрит статую свою разбитую, в пыли;

Он — юноша и царь. Чему же тут дивиться,

Что был в решениях своих немного скор.

«Смерть дерзкому, — вскричал, — за сей царю позор,

Он кровью должен здесь со мною расплатиться!

Пускай казнят его в присутствии моем.

Кто смелый сей преступник?»

— Гром.

ЗОЛОТАЯ ПОСРЕДСТВЕННОСТЬ

Мудрец Гораций воспевал

Свою посредственность златую:

Он в ней и мудрость полагал,

И к счастию стезю прямую.

С тех пор наш изменился свет,

И как сознаться в том ни больно:

Златой посредственности нет,

Людей посредственных довольно.

* * *

Лоб не краснеющий, хоть есть с чего краснеть,

Нахальство языка и зычность медной груди,

Вот часто все, что надобно иметь,

Чтобы попасть в передовые люди.

ОТВЕТ ФОНВИЗИНА

Тупой остряк и приторный шутник,

Прославленный толпы минутным шумом,

Проговорясь — знать, враг ему язык, —

Фонвизина назвал Минервы кумом.

«Зачем же нет? — смеясь сказал ему

У русских муз Теренция наместник. —

Быть может, в ней и нажил я куму,

Но поручусь, что был не ты наш крестник!»

* * *

Моей рукой ты ранен был слегка.

Дружок! Тебе остаться бы при этом;

Но вздумал ты почтить меня ответом —

Зарезала тебя твоя рука.

* * *

Стихов моих давно ты слышать хочешь.

Догадлив я! Благодарю за честь!

Признайся: ты не о моих хлопочешь,

А норовишь, как бы свои прочесть.

* * *

Как ни хвали его усердный круг друзей,

Плохой поэт был их покойник;

А если он и соловей,

То разве соловей-разбойник.

<НА И. С. ТУРГЕНЕВА>

Талант он свой зарыл в «Дворянское гнездо»,

С тех пор бездарности на нем оттенок жалкий,

И падший сей талант томится приживалкой

У спадшей с голоса певицы Виардо.

СЛОВО ШАМФОРА

Мы можем комика с победою поздравить,

Вся публика в восторге от него.

«А сколько дураков потребно для того,