РОТА СТРЕЛКА ШАРПА

Город помалу просыпался. Растворялись ставни. Навстречу попадались хозяйки, несущие от колодцев воду. На перекрёстке рослая девица продавала козье молоко. Кин вёл Томаса, уверенно ориентируясь в лабиринте узких улочек. Пробили колокола многочисленных церквей, возвещая благочестивым горожанам час первой молитвы. Брусчатка закончилась, под ногами стало попадаться больше мусора, грязи и дерьма. Томас с Кином прошли мимо бойни. Дорожная пыль около неё была густо замешана на кровище. Поворот-другой, и впереди открылась грязная смердящая площадь, посреди которой стояли три золотарные телеги, уставленные зловонными бочками и запряжённые парой быков каждая.

- Фу-у! – наморщил нос Кин, - Ох и вонюче же гадят эти богатеи!

Возчиков Томас не увидел:

- Ездовые-то где?

- У вдовы винищем наливаются. – кивнул ирландец на корчму, - Вдова – та ещё профура. Мало того, что телеги принадлежат ей, она ещё и золотарям недоплачивает, в счёт оплаты за работу вином поит. Они-то должны вывозить «добро», едва ворота откроются, но сидят, пока вино не допьют, чему я не перестаю изумляться.

- Чему же тут изумляться?

- Вино больно гадкое. Бычья моча, уверен, поприятней на вкус будет.

- Откуда знаешь?

- Вопрос, достойный доктора Люциуса. – уклонился от прямого ответа Кин, - Телеги-то хорошо рассмотрел? Не передумал бежать?

- У меня, что, выбор есть?

- Тогда слушай. Залезешь на воз и ляжешь между бочек посерёдке вдоль телеги. Борта высокие, тебя никто не увидит. Лежи, не шевелись. Я дам знать, когда можно будет выбираться.

- А ты разве со мной не полезешь?

- Не ради меня же стража на ушах стоит. Ты тот парень, которого они мечтают вздёрнуть, не я.

- С чего им мечтать меня вздёрнуть?

- Ну да! С чего им мечтать вздёрнуть разбойника-эллекина Томаса Хуктона, английского еретика? Друг, да на твою казнь поглазеть сбежится больше народу, чем на Шлюхино воскресенье!

- Что это за Шлюхино воскресенье?

- Воскресенье, ближайшее к празднику святого Николая. Девчонки, типа, в этот день никому не отказывают. Враньё. Ты бы поторопился, а?

Ставня одного из окон, скрипя, распахнулась. Выглянул заспанный горожанин, зевнул и спрятался. Пели петухи. Груда тряпья на дальнем конце площади зашевелилась, и Томас сообразил, что это спящий попрошайка.

- Поспеши, - продолжал Кин, - Ворота уже открылись, так что и возчики вот-вот подтянутся.

- Иисус благий. – пробормотал Томас, собираясь с духом.

Он пересёк площадь и забрался на заднюю телегу. Смрад свалил бы и медведя. Бочки были старыми, текли безбожно, и дно возка покрывала жижа слоем в палец толщиной. За спиной хихикнул Кин. Томас задержал дыхание, пропихиваясь между бочками в середину. Внутренне содрогнувшись, лёг, скрытый пузатыми боками. Что-то капнуло на макушку. Мухи облепили лицо и шею. Стараясь дышать ртом, Томас набросил на голову капюшон. Жижа промочила плащ и затекла под кольчугу, напитывая нижнюю рубаху.

Возчики не заставили себя ждать Послышались голоса, телега качнулась, на передке появились две спины. Щёлкнул кнут. Визжа осями, телега двинулась с места. Трясло немилосердно, с каждым толчком выплёскивая на Томаса порцию содержимого бочек. Поездка тянулась бесконечно, но, по крайней мере, Кин оказался прав относительно стражи на воротах: три возка пропустили без досмотра. Городское мельтешение теней над головой сменилось мягким светом поднимающегося солнышка. Кин, насколько мог слышать Томас, шёл рядом с обозом, оживлённо болтая с золотарями. Телега, в которой спрятался Томас, дрогнула и покатилась под откос. Из накренённых бочек вновь плеснуло дерьмом. Томас, которому попало по спине, беззвучно и яростно выругался. Кин весело рассказывал длинную историю о дворняжке, укравшей в монастыре святого Стефана ногу ягнёнка. В журчанье французской речи ирландца вклинился шёпот по-английски: «Слазь скорее!» Томас ужом протиснулся к заднему борту и, перевалившись через него, рухнул в пыль. Телега со скрипом покатилась вниз, а Томас скользнул в придорожную траву. Спустя минуту его нашёл Кин:

- Ну и видок у тебя.

- Спасибо.

- Я обещал тебя вывезти из города и обещание сдержал.

- Ты просто святой. Надо искать лошадей, оружие и ехать за Роландом.

Возы неторопливо протащились по накатанной дороге, пробитой в обрывистом берегу, к реке. Там золотари ворочали бочки, опрокидывали в воду, пуская по течению жёлто-коричневые пятна.

- Искать, конечно, дело хорошее. – заметил Кин, - Только где найти?

- Всему свой черёд. – Томас прихлопнул на щеке муху.

Он повёл ирландца по склону, поросшему оливами, стремясь уйти из поля зрения золотарей.

- То есть? – спросил Кин.

- Сначала – река.

Свернув к воде, Томас удостоверился, что возчики его не видят, и принялся стягивать с себя одежду. Вошёл в воду. Холодная!

- Ни черта себе у тебя шрамов! – присвистнул Кин.

- Хочешь оставаться красавчиком, не иди в солдаты. – пробурчал Томас, окунаясь, - Кинь мои шмотки.