Rossija (reload game)

— Герцог весьма жестко пресекал межконфессиональные дрязги (примерно как царь Иван), и фактически ввел в своих владениях веротерпимость. Но, как сейчас выяснилось, Порок малость подустал платить дань Добродетели в виде внешних приличий — и былое благолепие по конфессиональной части у них там развеялось. В местном университете, Collegium Albertinum, нынче в разгаре увлекательнейшая грызня за должности в форме теологических диспутов, плавно завершающихся доносами с обвинениями в ереси: ортодоксальные лютеране ратоборствуют с популярным пастором Функом, зятем мистика Озимандера… Альбрехт в последние годы, опасаясь чрезмерного усиления этих протестантских отморозков и ради сохранения равновесия сил, стал по-тихому подкармливать католическую, «рыцарскую», партию при дворе — благо для его-то власти те никакой реальной угрозы давным-давно не представляли. Так оно при нем и было — но в возникшем сейчас бардаке этим честным тевтонам померещился шанс вернуть старые орденские владения в Католический мир. При этом они ведут сложную игру с польской партией католических шляхтичей-«экзекуционистов»; то есть они, в противоположность Альбрехту, ситуационно ориентируются на магнатов, а не на короля…

— А в чем тут разница?

— В Польше сейчас весьма могущественно «экзекуционистское» движение шляхты: требование «унитарного польского государства» с «уравниванием» между собой его частей — что подразумевает, в числе прочего, ликвидацию отдельного протестантского герцогства Пруссия. При этом католицизм для экзекуционистов, на самом-то деле, штука столь же инструментальная, каким в свое время для Альбрехта был протестантизм: герцогство-то ликвидировать они мечтают, да, — но при этом вовсе не желают усиления влияния Святого престола: там у них уже заводят речь о создании независимой от Рима Польской церкви, на минуточку; ну и вдобавок они еще и собачатся с королемну — ну, это у них, в Польше, святое…

— Да, сложно у них там всё… — вздохнул Бонд. — Но к поставленной перед нами задаче все эти «балансы сил» — отношение имеют?

— Самое прямое! В прошлом году магнаты-экзекуционисты продавили приезд в Кёнигсберг специальной миссии папских инквизиторов. Альбрехту пришлось — из опасения за свои наследственные права на герцогство, да еще и при малоумном наследнике — согласиться ее принять. Собственно, никаких реальных подвохов он от этой ситуации и не ждал: «Да, мы их примем — не как инквизиторов с властными полномочиями, конечно, а как некую „группу наблюдателей“, которые подтвердят Кракову и Риму, что у нас в герцогстве католиков никто не притесняет»…

— А что надеялись с этого поиметь сами экзекуционисты?

— Они рассчитывали, что папские эмиссары, по своему обыкновению, накосячат: станут лезть затычкой к каждой бочке, работая по юрисдикции буллы «Licet ab initio», реально направленной против протестантизма. В идеале — достанут всех вокруг настолько, что сами угодят на костер; и, в любом случае, отвратят своим поведением местных католиков от Рима — к Кракову…

— Но инквизиторы оказались умнее, чем рассчитывали экзекуционисты… — прищурился Бонд.

— Да, именно так. Они сделали прусским властям «предложение, от которого невозможно отказаться»: устроить роскошный ведовской процесс, причем именно светский, «внеконфессиональный». Народ-то тамошний, как уже говорено, хлебом не корми, а дай поглазеть на аутодафе — особенно если актерский состав, занятый в шоу, отвечает критерию ябывдувабельности… Регентский совет отвертеться не смог — «Избиратели такого не поймут», — но всячески тянет время, ясно понимая: это на самом деле — камешек в их, протестантский, огород, и весьма увесистый.

— А жена этого самого Серебряного просто подвернулась под руку — оказалась в неподходящее время в неподходящем месте?

— В каком-то смысле — да… Но для такого рода шоу нужна еще и фигура достаточно яркая и узнаваемая — что проку от какой-нибудь перепуганной сельской замарашки? А тут — всё как на заказ. Литовская аристократка, жена беглого русского князя — видного и состоятельного горожанина; к его удачливости в биржевой игре, кстати, теперь тоже могут появится вопросы — благо он той игрой, надо полагать, нажил себе не только состояние, но и врагов… Красавица — что само по себе уже состав преступления для женской половины электората, да еще и родом из дальних диких краёв, о которых издавна идет слава, будто «они же там чуть ли не через одного — колдуны и ведьмы». Ну и — будто этого всего мало! — имела глупость пару раз походя исцелить мигрень местным приятельницам; что, естественно, сразу дало пищу для определенных разговоров… В общем, когда понадобилась «идеальная ведьма» — тут было, что называется, «просто руку протяни и возьми с полочки».

— Ясно. Значит, у них там, вокруг Процесса, три силы…