Рок умер – а мы живем

– Да как всегда, – отвечали ему, – то одного нет, то другого… Сейчас в кабинете закрылись – решают узким составом.

– А Сергей-то здесь?

– Само собой!

– Ну и нормал. Счас голоснем – и вперёд! Кстати, – Димыч оглянулся на Чащина, – вот ещё одного бойца привёл. Денис Чащин, можно – Дэн. Мой земляк, рок-музыкант, песни пишет. В Москве уже десять лет, журналист. А это, – указал на двух молодых, лет чуть за двадцать, ребят, – Андреи. Васильев и Тургенев. Барабанщик и басист. По Интернету познакомились. Активисты движения.

Чащин поздоровался. Одеты прилично – джинсы не рваные, на одном серый свитер, на другом чёрная, без надписей и рисунков, толстовка.

– Ребята наши старые записи слушали, – продолжал Димыч, – им понравилось.

– Да, – подтвердил один из Андреев, – есть сильные темы…

Димыч нетерпеливо перебил, обращаясь к Чащину:

– И вот планируем объединить усилия. От них как раз вокалист-гитарист ушёл, а нам ударник и басист нужны. Но главное, чтоб идеологически всё совпало…

При слове «идеологически» Чащин хотел усмехнуться, но сдержался.

– …И надо насчёт репетиций думать.

– Идут! – тихо воскликнул Андрей в свитере, и лицо его просветлело. – Сергей…

Места за столом на небольшом возвышеньице заняли пятеро молодых людей. По центру – светловолосый, в рыжеватом пиджаке, в очках, напоминающий мультипликационного грызуна; справа от него – высокий, чернобровый, с напряжённым, сосредоточенным лицом, в алой рубашке; слева – бритоголовый, хмурый, угрожающе выложивший на стол сжатые кулаки; ещё двое – обыкновенные, без особых примет, но, наверное, необходимые на любых собраниях, как необходимы неприметные консультанты в магазинах электроники…

С полминуты все пятеро посидели без движения, словно давая возможность желающим себя сфотографировать, разглядеть получше, а потом тот, что в очках, поднялся и не совсем внятно, без воодушевления заговорил:

– Спасибо всем, кто собрался. Рад видеть тех, с кем полгода назад мы начинали. А новые лица рад видеть вдвойне… Что ж, наш Союз – Патриотический союз молодёжи – окреп, число членов растёт с каждым днём, – он опустил глаза на бумажку, – ведётся активная работа, открыт сайт в Интернете, выпускается ежемесячная газета… И поэтому… – Замялся. – М-м… Поэтому… В общем, исполком, – выступающий кивнул на сидящих за столом, – принял решение, что Союз должен возглавить более, в общем, активный человек. Процесс становления завершён, я перехожу на другую работу.

В тесно набитом зале становилось душно. Стеклопакеты были плотно закрыты, и почему-то никто не проявлял желания их открыть; Чащин снял пальто, но класть на груду одежды не решился. Сунул под мышку.

– Я долго искал достойную кандидатуру на этот пост, – продолжал очкастый, – советовался с членами исполкома, со старшими товарищами. Мы спорили… Да, спорили и в итоге пришли к единому мнению – новым руководителем Патриотического союза должен стать известный русский писатель, неистовый оратор, сильный и смелый человек, русский патриот – Сергей…

– У-а-а! – с готовностью взорвалось собрание. – Серге-ей!

Юноша в алой рубашке заулыбался и покивал одобрительно. Это, как понял Чащин, и был тот самый знаменитый Сергей – лидер интеллектуальной молодёжи.

А выступающий, увидев реакцию зала, почему-то окончательно сник.

– Значит, сейчас мы проведём голосование. Члены нашей… м-м… счётной комиссии перепишут ваши фамилии и паспортные данные. Это необходимо по уставу… А потом выступит Сергей…

– А военник подойдёт? – крикнул кто-то.

– Что?.. А, да-да. И военный билет, и студенческий… Любое удостоверение личности… Так. А пока… м-м… пока проводится поимённое голосование, позволю себе зачитать обращение нашего Союза к мастерам культуры. Прошу его заслушать. Это касается каждого! – Выступающий взял со стола листы бумаги, прокашлялся и начал слегка нараспев: – «Вы – соль земли, совесть нации, с кем вы сегодня, когда народ и, главное, молодёжь совершенно не имеет никаких положительных примеров для подражания, кроме наглых бандитов из сериала «Бригада» да сквернословящего на всю страну Филиппа Киркорова?»

В частоколе стоящих людей завозились юноши с папочками и ручками. Послышались шепотки, зашуршала одежда – началось это странное голосование-перепись. Чащин достал бумажник, надеясь найти какое-нибудь удостоверение или хотя бы водительские права. Давать паспорт было рискованно. И с какой стати?..

– «Вы, – повысил выступающий голос, – научные работники, литераторы, музыканты, журналисты, актёры, спортсмены, где ваши мысли, живёте ли вы одной жизнью с народом России или вас нисколько не волнуют его чаяния и надежды?»

Члены исполкома сидели со строгими лицами, новый руководитель в алой рубашке поглядывал направо-налево, словно хищная птица, отыскивающая добычу. Правый угол рта и правая бровь время от времени приподнимались, и казалось, сейчас он сорвётся с места. Начнёт действовать.

– «Лично вы! – раскочегаривался очкастый. – Вы, Виктор Пелевин, Сергей Безруков, Анастасия Мыскина, Егор Титов, что вы сделали для своей страны, своей Родины? Гордитесь ли вы ею или просто отбываете номер?»