Роботы утренней зари

— По эстетическим соображениям, миледи. Некоторым женщинам нравятся усы, когда я их отращиваю.

Она не сразу поняла слово «эстетический». Оно прозвучало как-то вроде «асидических», но затем уловила смысл.

— Вы хотите сказать — эстетических соображений?

Он засмеялся, показав красивые белые зубы.

— Вы тоже чудно говорите, миледи.

Глэдия улыбнулась. Правильное произношение — дело местного общего мнения.

— Вы бы послушали мой бывший солярианский акцент. Некоторые звуки там произносятся по-особому, никто, кроме соляриан, не может их правильно выговаривать.

— Меня, наверное, можно научить. Торговцы бывают везде, и я слышал всевозможные языковые искажения.

Она все еще смотрела на его бороду и, наконец, не в силах сдержать любопытства, протянула руку и коснулась левой стороны его лица. Тонкий пластик перчатки не мешал ощущению, и казалось, что волосы мягкие и упругие.

— Приятные, — сказала она с явным удивлением.

Переселенец усмехнулся. — Я польщен.

— Но я не могу держать вас здесь целый день. Вы сказали моим роботам, что бы вы хотели поесть?

— Миледи, я сказал им тоже, что сказал вам — я ем, что дают. В прошлом году я побывал на многих мирах, там везде своя диета. Торговец учится есть все, лишь бы не ядовитое. Я предпочту аврорскую еду всему тому, что вы пытались бы сделать, имитируя ему Бейлимира.

— Бейлимир? — переспросила Глэдия.

— Он назван по имени лидера первой экспедиции Бена Бейли.

— Сына Илайджа Бейли?

— Да, — сказал поселенец.

Он тут же сменил разговор, оглядев себя и сказав раздраженно:

— Как ваши люди ухитряются носить такую скользкую одежду? Мечтаю влезть в свою собственную.

— Уверена, что ваша мечта скоро исполнится, а пока прошу Вас к ленчу. Мне сказали, что вас зовут Бейли, как и вашу планету.

— Ничего удивительного. Это самое уважаемое имя на планете. Меня зовут Диджи Бейли.

Они прошли в столовую. Жискар шел впереди, Дэниел позади них, а два появились для обслуживания. Комната была освещена солнцем, стены оживлены декорациями. Стол был накрыт, от еды шел соблазнительный запах. Поселенец принюхался и удовлетворенно вздохнул.

— Не думаю, что мне будет трудно есть аврорскую пищу. Где вы позволите сесть, миледи?

— Не сядете ли Вы сюда, сэр? — тут же спросил робот.

Поселенец сел первым, как полагалось гостю, затем села Глэдия.

— Я не знаю терминологических особенностей вашего мира, поэтому вы извините меня, если мой вопрос покажется вам обидным: разве Диджи не женское имя?

— Отнюдь, — чуть напыщенно ответил поселенец. — Да и в любом случае это не имя, а два инициала: Д и Ж.

— О, — облегченно сказала Глэдия. — Д. Ж. Бейли. Простите мое любопытство, но что значат эти инициалы?

— Пожалуйста. Вон Д… — он показал пальцем в сторону одной ниши. А вон там, я думаю, Ж.

Он показал в другую.

— Не хотите же вы сказать…

— Именно это и хочу. Мое имя Дэниел Жискар Бейли. Во всех поколениях моей семьи всегда был хотя бы один Дэниел и один Жискар. Я был последним, шестым ребенком, но первым мальчиком. Моя мать решила, что достаточно одного сына, и дала мне оба имени. Но Дэниел Жискар Бейли был слишком большим грузом для меня, и я предпочел называться Диджи, и буду рад, если и вы будете так называть меня.

Он добродушно улыбнулся.

— Я первый носитель обоих имен и первый, увидевший оригиналы.

— Но почему эти имена?

— Согласно семейной истории, это идея Илайджа Бейли. Предка. Ему была предоставлена честь давать имена своим внукам, и он назвал старшего Дэниелом, а второго — Жискаром. Chi настаивал на этом, и это стало традицией.

— А дочери?

Традиционное имя из поколения в поколение — Джезебел, Джесси. Так звали жену Илайджа.

— Я знаю.

— Но нет ни…

Он сосредоточил внимание на блюде, поставленном перед ним.

— Будь я дома, я сказал бы, что это жареная свинина в арахисовом соусе.

— На самом деле это овощное блюдо. Вы, кажется, хотели сказать, что в семье не было ни одной Глэдии?

— Не было, — спокойно сказал ДЖ — Единственное объяснение этому, что первая Джесси возражала, но я с ней не согласен. Жена Илайджа никогда не была на Бейлимире, не уезжала с Земли. Как она могла возражать? Нет, мне совершенно ясно, что предок не хотел другой Глэдии. Никаких имитаций, никаких копий, никаких претензий. Глэдия одна-единственная. И он просил также, чтобы не было Илайджей.

— Я думаю, ваш предок в последние годы жизни старался быть неэмоциональным, как Дэниел, до в душе был романтиком. Он мог бы допустить существование других Илайджей и Глэдий. Я бы не обиделась. Его жена, наверное, тоже.

Она принужденно засмеялась. Кусок не лез в горло.

— Все это кажется таким нереальным. Предок — практически древняя история, он умер сто шестьдесят четыре года назад.

Я его потомок в седьмом колене, а вот сижу с женщиной, которая знала его еще молодым.

— Я его, в сущности, не знала, — сказала Глэдия.

Она глядела в тарелку.

— Я виделась с ним — и то на короткое время, — три раза за семь лет.

— Я знаю. Сын предка Бен написал его биографию. Это стало литературной классикой на Бейлимире. Даже я ее читал.

— Да? Я не читала и даже не знала, что она существует. И что же там про меня?

Д.Ж. усмехнулся.