Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров

А тут ещё как раз удачно в Речи Посполитой умер король Сигизмунд II. Что ещё за «Речь Посполитая»? А это скрещённые в 1569 году Великое княжество Литовское и Польское королевство. Две страны давно шли к слиянию в одно целое. Внимательный читатель помнит, как ещё при московском князе Дмитрии Донском литовский князь Ягайло женился на польской королеве Ядвиге. Тогда две страны стали находиться в постоянном союзе. Теперь же по новому специальному документу-соглашению, Люблинской унии, две страны превращались в одну – Речь Посполитую. Само название с польского означает что-то вроде «общего дела», и ничего общего с разговорной речью тут нет. Для удобства автор будет время от времени эту новую страну всё равно называть Польшей. Почему? А дело в том, что весь процесс Люблинской унии – это уламывание польскою знатью литовских князьков войти в состав единой страны, чтобы их не поглотил русский царь. С созданием Речи Посполитой литовские земли оказались ещё больше подвержены польскому культурному и религиозному влиянию. Поэтому вместо страдавшей Литвы Иван IV получил на своих границах очень крупную Польшу, готовую продолжать войну. Но, как мы уже поняли, внезапно помер Сигизмунд, и в Речи Посполитой наступил период бескоролевья. По закону нового короля должен был избрать специальный орган – Сейм. Причём королём мог стать вообще любой человек знатного рода из любой страны (это вам не засилье Рюриковичей в России). Настолько любой, что одним из ведущих кандидатов поначалу был сам Иван IV Грозный. Его поддерживала некоторая часть литовской знати, считавшая, что тогда русский царь не разграбит их земли, а наоборот щедро наградит. Другими кандидатами были: француз Генрих из династии Валуа и Эрнест из династии Габсбургов (их поддерживали католики) плюс ещё с полдесятка польских воевод. Исход выборов оставим на потом, так как они затянутся на несколько лет. Думаю, вы уже догадались, что победит там вовсе не русский царь.

Одной из причин этого стало продолжение опричнины Иваном IV. После расправы с отдельными личностями и семействами ему была нужна рыба покрупнее. «А что насчёт целого города?», – наверняка предложил кто-то из ближайших опричников, намекая на Новгород, бывший свободолюбивый город, так долго когда-то сопротивлявшийся Москве. По официальной версии на имя царя пришёл донос от какого-то бездомного, что новгородская знать во главе с архиепископом Пименом задумала посадить на царский престол Владимира Старицкого, а потом передать Новгород и Псков под власть польского короля. Наверное, это один из самых абсурдных поводов начать репрессии в отечественной истории – Владимир Старицкий был уже на тот момент мёртв; какой был смысл передавать земли под власть польского короля, если ими должен быть править Старицкий; да и польского короля на тот момент вообще не было, так как в Речи Посполитой были выборы. Но Грозному сгодилась и такая ахинея, чтобы в декабре 1569 года снарядить опричный поход на Новгород, тот самый, на который Малюту Скуратова отказался благословить митрополит Филипп, из-за чего он и лишился жизни. Опричнина подходила к своему кровавому пику.

На север отправилось опричное войско в десяток тысяч человек. По пути в городах Тверь, Клин и Торжок были устроены показательные казни нескольких сотен человек, среди которых было много пленных литовцев и татар, но доставалось и гостившим здесь новгородцам. Настоящий же содом произошёл в Новгороде. Горожане попытались встретить царя хлебом-солью, но сразу после богослужения в главном Софийском соборе Иван Грозный забрал себе городскую казну, разогнал местное духовенство и обвинил архиепископа Пимена в измене. Этот парень когда-то помогал клеветать на митрополита Филиппа, а теперь его голым привязывали к лошади и ссылали на голодную смерть.