Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров

Этим непривычным для современного уха словом называли сразу две вещи: политику царя и особую территорию под его контролем. Часто с этим возникает путаница, так что есть смысл разобраться. Само слово «опричь» имело много значений, самое популярное из которых – «кроме». Но в нашем случае лучше перефразировать его в значение «особый». Иван Грозный выделил себе в особый личный удел около трети территории страны – преимущественно на севере и в окрестностях столицы. По сути царь огородил для себя одни из самых богатых ресурсами территорий с минимальным количеством чьей-то ещё земли. Даже полное название своих «новых» владений Иван выбрал соответствующее: «Государева светлость Опричнина». Фактически он создал государство в государстве, где единственным властителем и вершителем судеб стал только он. Всей остальной землёй Русского царства, которую называли земщиной, на бумаге управляла Боярская дума, а на самом деле все всё равно подчинялись царю.

«Я захотел сделать на своей территории отдельную территорию, чтобы, когда я хвастался своими территориями, я мог хвастаться территориями в территориях»

В опричнине была введена своя армия, свои приказы и своя казна. В окружение Иван набрал себе сначала пару сотен новых человек, но потом расширил круг этих опричников до нескольких тысяч. Опричниками хоть и стали некоторые родовитые князья и бояре, но по большей части царь выбрал себе не сильно богатых, но авантюрно настроенных знатных молодых людей. Ничего не имея за спиной, эти ребята готовы были во всём повиноваться царю ради карьеры. Их даже не смущали странные порядки внутри опричнины, напоминашие какую-то странную помесь монашеского ордена и жестокой секты. Всё больше ударявшийся в затворничество и религию царь объявил себя опричным игуменом, а своих сторонников назвал братией и облачил в чёрные монашеские одежды. Один из новых приятелей царя Афанасий Вяземский получил титул келаря (так называли завхозов в монастырях), а другой, Малюта Скуратов, объявлялся пономарём (так называли прислугу на богослужениях), и вообще все теперь жили не в «избах», а в «кельях». Вместе с другими видными опричниками Иван Грозный мог полдня проводить в молитвах, расписанных по часам. Во время общих трапез царь зачитывал Священное писание, а ещё регулярно упражнялся в игре на колоколах и церковном пении.

Но если вы подумали, что государь заигрался ролевым религиозным косплеем с новыми друзьями-нёрдами, то сильно ошибаетесь. Опричники приносили клятву верности царю и обещали не вступать в контакты с жителями земщины. Они получали право от царского имени творить суд над любым земским вне зависимости от статуса. Под своими монашескими нарядами они носили богатые одежды, маскируя для других свою принадлежность к новой «элите». Там же носилось и оружие, которое также можно было применять в любой момент и по любому поводу. Опричники перемещались по стране на лошадях, к сёдлам которых были прикреплены два, казалось бы, мало связанных друг с другом предмета – метёлка и собачья голова. Первая символизировала готовность выметать из страны «мусор», а вторая – готовность загрызть любого несогласного[56].

Новая «элита» Русского царства времён опричнины

Именно дальнейшие кровавые флешмобы деяния опричников с одобрения царя и называют опричниной, т. е. чрезвычайной политикой внутри страны, направленной на борьбу с «изменниками». Опричнина продолжалась с 1565 по 1572 годы и с первого дня начала своё превращение в театр абсурдной жестокости. По возвращении в столицу Иван Грозный тут же отправил на казнь нескольких воевод и родственников Владимира Старицкого. Все обвинялись в измене. С помощью опричников государь начал конфискацию у крупных бояр и князей их земель, переселяя бывших хозяев на окраины страны. Такие меры оправдывались борьбой с вездесущей изменой и ересью.

А в это время: один из самых известных японских самураев, Ода Нобунага, захватил столицу Киото и почти смог объединить под своей властью японские острова. Почти.