Рюриковичи. История династии для бумеров и зумеров

Но пока что Иван IV из войны за Ливонию ввязывался в войну против Швеции и Литвы – конфликт приобретал европейский масштаб. В 1561 году Великое княжество Литовское объявило о вхождении земель ливонского ордена в свой состав, а населённые немцами области превращались в герцогство Курляндию под литовской протекцией. Получалось, что теперь русские войска оккупировали земли не Ливонского Ордена, а Литвы. Царь не собирался отступать. Сперва войска под командованием Андрея Курбского успешно разбили остатки ливонских войск и вступили в стычки с литовцами. В битве под Невелем в 1562 году князь Курбский упустил победу над литовским отрядом, разорявшим окрестности Пскова, чем вызвал недовольство царя, но не более. Князь насторожился, а Иван IV новой целью обозначил принадлежащий Литве крупный город Полоцк – его взятие могло открыть дорогу на столицу, Вильно. В феврале 1563 года русские войска под командованием уже самого государя взяли крепость штурмом. Даже в такой непростой ситуации Иван, казалось, контролирует положение дел.

Но дальше пошла настоящая чёрная полоса. Вернувшись в столицу, царь получил известие о гибели своего сына от Марии Темрюковны, Василия, – малыш не протянул и пяти недель. Тут же в мир иной отправился и Юрий Васильевич, родной брат государя. Затем преставился и митрополит Макарий. А бедолага Алексей Адашев попал в настоящую дедовщину воевод в Ливонии – все отказывались признавать безродного «выскочку» и не слушали его приказов, а наоборот – строчили царю доносы и жалобы. В итоге Адашева ещё в 1560 году заключили под стражу, где у него началась горячка, и бывший лучший друг царя скончался в одиночестве. Иван IV лишался близких людей одного за другим. Пришли донесения (скорее всего, ложные), что в этих трагедиях как-то замешан род Старицких. За своим двоюродным братом Владимиром Иван усилил слежку, а его мать насильно постриг в монахини. Добавка «веселых известий» пришла с фронта в Ливонии – русские войска терпели мелкие, но множественные поражения от литовцев. Это не сильно влияло на положение сторон, но конфликт затягивался. Иван IV начал снимать с постов воевод и удерживать их в столице; некоторым вменяли измену, а кого-то и вовсе казнили.

И тут в 1564 году выяснилось, что князь Андрей Курбский вместе с многими дворянами перебежал на сторону Литвы по собственному желанию. Он даже отправил царю письмо, где объяснял свой поступок тем, что царь творит злодеяния и вообще живёт не по-христиански. Сигизмунд II тут же одарил перебежчика земельными владениями, а сам князь передал литовцам сведения о расположении русских войск и данные о царских агентах в Прибалтике. Скорее всего, Курбский ещё до своей измены сливал сведения врагам, что объясняет начавшиеся поражения царских воевод. Иван IV был в бешенстве. Не столько из-за измены ближайшего соратника (ему уже давно было ясно, что верить нельзя никому), сколько из-за дерзких обвинений Курбского в свой адрес. Мало того, что сбежал к врагу, так ещё и пытается оправдываться и валит всю вину на царя! Иван IV решил отправить ответочку и популярно обосновать, что Курбский зарвался. В ответ царю пришло письмо уже с ответочкой от уже литовского князя, где снова были предъявлены обвинения в душегубстве и самодурстве. Иван IV настрочил новую ответочку на ответочку, где стал обосновывать идею о том, что только самодержавное правление годится для Русского царства. Ему в ответ пришло новое письмо от Курбского… суть вы поняли. Переписка Ивана IV и Андрея Курбского продолжалась около 15 лет, и в своих сочинениях они умудрились обсудить и историю страны, и её политическую систему, и православную веру, и даже возможное будущее. Вроде как Курбский даже пытался создать некую историческую книгу про своего бывшего государя, но так и не успел. В любом случае, их гневный пост-кроссинг радует историков и по сей день – без него тараканы в голове у обоих так и остались бы непонятыми.