Рикошетом

– О, и это все еще так, – мои губы сжались в тонкую линию, когда я выдавила из себя остальные детали. Это было не то, что мне хотелось пережить заново, по крайней мере, не сейчас.

– Семьи могут быть странными, – сказала Джози. – Я знаю, что мне очень повезло. Конечно, мы с Джоэлом иногда ссоримся, но он лучший.

– Вас двое?

– И Джей.

– Джей?

– Наш старший брат. Он служит в армии, так что мы его редко видим.

– Оу, должно быть, это сложно.

– Так и есть. Но он на шесть лет старше, и всегда был вольным человеком, понимаешь? Даже когда он был рядом, на самом деле его будто не было.

– Я думаю, тогда мы обе знаем все об отсутствующих братьях, – тихо сказала я.

– Ладно, – Джози хлопнула в ладоши, напугав меня. – Хватит о проблемах. Мы обязательно должны пойти в «Мадс», я умираю с голоду.

Я понятия не имела, что такое «Мадс», но это звучало лучше, чем сидеть здесь, ковыряясь в прошлом.

Поэтому я нацепила самую лучшую улыбку, на которую была способна, и сказала:

– Пойдем.

_______

«Мадс», как оказалось, была кофейней. Но не просто кофейней. Это была одна из тех причудливых кофеен с пристроенной книжной лавкой.

Это было мое новое любимое место.

Было что-то необыкновенное в хорошей книге и кружке кофе, что успокаивали мою душу. До того, как мама заболела, я всегда находила утешение за объективом своей камеры. Это было единственное место, где я действительно чувствовала себя свободной. Иронично, что моя свобода заключалась в наблюдении, но не было ничего, что я любила бы больше, чем потеряться в этом процессе. Но все изменилось, как только она умерла. Любовь, которую я питала к фотографии, умерла вместе с ней. Вместо этого я часами читала в ее постели, убегая в далекие страны, пока она то приходила в себя, то теряла сознание.

– Это потрясающе, – сказала я, окидывая взглядом интерьер. Магазин был двухуровневым, с кофейней на первом этаже. Вся задняя стена была от пола до потолка заставлена книжными полками, а еще там был мезонин⁶, в котором размещалось еще больше полок. Его стены представляли собой мешанину из литературных цитат и художественных произведений. Настоящий рай для любителей книг.

– Правда? – Джози улыбнулась, гораздо больше заинтересованная витриной, полной аппетитных кексов и выпечки.

– Я думаю, что только что нашла свое новое логово, – сказала я.

– Сибил, владелица, открывается поздно вечером в четверг и работает до понедельника.

Я мысленно сделала себе пометку. Библиотека в СУ была хорошо оборудована и достойна исследования, но это было... это было что-то другое. Впервые с моего приезда сюда я почувствовала, как в моей груди расцветала радость.

– Где здесь туалет? – спросила я Джози.

Она указала на спиральную лестницу.

– Поднимись по лестнице, затем иди по коридору до конца, вторая дверь слева. Я пока сделаю заказ, что ты хочешь?

– Мне латте и маффин, пожалуйста.

– С каким вкусом?

– Удиви меня.

Я быстро поднялась наверх и вошла в женский туалет. Он был таким же причудливым, как и магазин, завален статуэтками и безделушками, отдающими дань уважения великим писателям прошлого и настоящего. Дозатор мыла в виде белого кролика. Золотые дверные ручки в виде носа. Это помещение было похоже на пещеру Аладдина с книжными сокровищами; место, где я могла бы с легкостью зависать часами, спрятавшись ото всех. Но Джози ждала, и я старалась не прятаться.

Закончив, я вымыла руки и вышла в коридор. Я была так заинтригована открытками с изображениями Моби Дика, висящими на стене, что не заметила человека, направляющегося в эту сторону, пока не стало слишком поздно.

– Осторожнее, – сказал грубый голос.

– З-Зак?

– Это и правда ты, – прорычал он, недовольство так и валило из его ушей. – Я подумал, что мне привиделось прошлой ночью.

Жар залил мои щеки, когда я вытянула шею, чтобы посмотреть на него. Он был выше, намного выше моих пяти с половиной футов⁷. Его лицо состояло из острых углов и темных глаз. Глаза, из-за которых мне захотелось исчезнуть.

Воспоминания нахлынули на меня. Он... Я... Мы... Похищенные прикосновения и неуклюжие поцелуи в темноте.

– Послушай, – я с трудом сглотнула, – я просто хотела сказать, как мне жаль. Я не знала... насчет Дек...

– Не надо, – он схватил меня за руку и потащил в нишу, яд в его голосе выбил весь воздух из моих легких.

– Что за... – я была так ошеломлена его грубым обращением со мной, что слова застряли у меня в горле. Враждебность исходила от него, когда я уставилась на его ледяное выражение лица.

Он был здесь.

Зак был здесь, смотрел на меня с таким гневом, что мне хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила меня целиком.

– Мне действительно жаль, Зак, – сказала я, нуждаясь в том, чтобы заполнить тяжелую тишину.

Он усмехнулся.

– Тебе не следовало приходить сюда, солнце.

Боже, это прозвище.

Когда-то это говорилось с такой любовью и обожанием. Но теперь он выплюнул это слово в меня, как будто оно даже не заслуживало его дыхания.

– Я... я не знала, что ты...

– Ты думаешь, мне не насрать на то, что ты здесь? – его глаза стали еще темнее, пылая гневом. Ярость его ледяного взгляда обожгла меня, опалила мою душу.