Рикошетом

– Прости. Тебе правда так плохо?

– Я... Я никогда раньше так не напивалась, – призналась я, чувствуя, как меня наполняет стыд. По многим причинам.

– Хочешь поговорить об этом? – Джози одарила меня теплой улыбкой, которая затронула что-то внутри.

Не прошло и двадцати четырех часов, а она уже зарекомендовала себя как хорошая подруга. Она могла бы бросить меня прошлой ночью, поставить на мне крест, будто я какая-то сумасшедшая девчонка, неспособная выносить алкоголь. Вместо этого она осталась со мной, а потом отвела меня домой. Она даже оставила мне воду и обезболивающее.

– Эй, – сказала я, кое-что осознав. – Как тебе удалось довести меня до дома?

– Ты не помнишь? – ее глаза слегка сузились.

– Нет. Я почти не помню вечеринку. Все, что я знаю, это то, что проснулась с вечеринкой духового оркестра в моей голове.

– Один из парней помог мне донести тебя.

– О боже, – я уткнулась лицом в плечо, покраснев с головы до пят.

– Могло быть и хуже, например, тебя бы стошнило прямо на него.

Я вскинула голову.

– Я же этого не сделала... пожалуйста, скажи мне, что я...

– Расслабься, ты приберегла это событие до того момента, когда я наконец-то привела тебя в твою комнату.

Новая волна стыда окрасила мои щеки.

– Это был Брэд?

– Э-э, да, но ты не можешь никому ничего рассказать. Джоэл бы взбесился, если бы подумал...

– Твой секрет умрет со мной, – я изобразила замок на губах. – Что там вообще происходило?

– Ничего, – она пожала плечами.

– Врешь.

– Что у тебя было с Заком? – ее бровь приподнялась.

– Ничего, – сказала я, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица.

– Врешь, – Джози ухмыльнулась. – У тебя свои секреты, Каллиопа Джеймс, а у меня свои.

– Туше.

Мы в очередной раз улыбнулись друг другу, но потом я спросила:

– Что он здесь забыл? Зак, я имею ввиду. Почему он учится здесь?

Печаль появилась на ее лице.

– Он перевелся сюда в конце прошлого года, после того как его брат...

– После того, как его брат что? – мороз пробежал по моему позвоночнику, а волосы встали дыбом. Дело было не столько в том, что она сказала, сколько в том, чего она не сказала.

– Произошел несчастный случай, и он... ты действительно ничего об этом не знаешь?

Я не знала.

Я провела большую часть весны, занимаясь своими делами, а Каллум, мой так называемый брат, не сказал мне об этом ни слова.

О боже мой.

Деклан.

Они с Каллумом были друзьями.

– Я не могу поверить, что он умер... – слова стали у меня комом в горле.

– Он не умер, Калли, – ее губы искривились. – Но с тем же успехом он мог бы и умереть. У него тяжелая черепно-мозговая травма. Последние пять месяцев он находится в медикаментозной коме.

Ее слова зазвенели в моей голове. Я вспомнила Деклана. Вспомнила его энергию и жизнелюбие. Я вспомнила, как сильно он любил баскетбол. Я ненавидела его именно по этой причине.

Он был похож на Каллума: сосредоточен только на том, чтобы пройти весь путь до НБА. Они оба всегда мечтали вместе поступить в университет и достичь своих целей – стать профессионалами. Даже после того, как Каллум покинул Бэй-Вью, я знала, что они поддерживали связь и, в конце концов, начали учиться вместе в СУ, беря НАСС⁵ штурмом.

– Я не могу в это поверить, – дрожь пронзила меня.

– Да, это было тяжело для всех.

Внезапный взрыв эмоций поразил меня, и слезы обожгли горло.

– Мне нужно привести себя в порядок, – вскочила я. – Ты можешь тусоваться здесь и делать что угодно, но мне нужно в душ.

– Мне больше некуда идти, – она поудобней устроилась на моей кровати. – Делай свои дела, а я найду что-нибудь посмотреть.

Нырнув в свою маленькую ванную, я закрыла дверь и сделала ровный вдох.

Все было в полном беспорядке.

Зак перевелся сюда. Деклан был в коме. И Каллум не смог рассказать мне ничего из этого. Если раньше я думала, что наши отношения с братом были словно тонкий лед, это только подтвердило, что теперь они были полностью разрушены.

Предательская слеза вырвалась наружу, и я поймала ее подушечкой большого пальца, смахнув. Вцепившись в стойку, я уставилась на себя в зеркало. Волосы были тусклыми и безжизненными, а глаза темными и затуманенными. Ключицы выделялись на фоне бледной кожи, и я знала, что если подниму футболку, которую Джози, должно быть, натянула на меня прошлой ночью, мои ребра и тазовые кости будут видны. За последние несколько месяцев я похудела.

Слишком.

Мои глаза закрылись, когда я сделала еще один неровный вдох. Часть меня хотела убежать. Бросить все, что у меня есть, в чемодан и уехать далеко-далеко отсюда. Но куда бы я поехала?

У меня никого не было.

Все мои друзья из родного города разъехались по университетам. Моя мама умерла. Дом был продан. То немногое, что у меня осталось от семьи, было здесь, в Стейнбеке.

Даже если они уже давно не являлись настоящей семьей, они все еще были моей кровью. Это было лучше, чем ничего, правда?

– Калли, – позвала Джози. – У тебя там все в порядке?

– Да, – я вытерла глаза полотенцем. – Я скоро вернусь.

– Не торопись, – ответила она.

Сняв с себя то немногое, что было на мне, я включила душ и вошла внутрь, позволяя воде смыть смутные воспоминания о прошлой ночи.