Рико, Оскар и разбитое сердце

– Я к нему подошла. Он был взволнован, но я ничего такого не имела в виду. То есть, я хочу сказать, есть мужчины, которые часто приходят в клуб и все равно каждый раз волнуются и чувствуют себя не очень уютно. Мы немножко поболтали, а потом мне надо было вернуться в бар. Перед тем как я отошла, он спросил, где тут туалет. Чуть позже я увидела, как он встал из-за стола… и больше не вернулся. Про любого другого гостя я бы и не вспомнила, но тут через какое-то время подумала: да где же он? В клубе уже были случаи, когда приходилось вызывать «Скорую» к мужчинам моложе и здоровее его, понимаешь? Так что я пошла его искать.

– А потом?

– Я его нашла, когда он как раз выходил из кабинета Бориса. Было ясно, что он там что-то искал, так что я спросила прямо. И тут его как прорвало. Он сказал, что вы с Оскаром на бинго заметили, как…

– Только Оскар.

– Хорошо. Оскар заметил, как я жульничала с карточкой, чтобы… чтобы поскорее получить эту проклятую сумочку. Я была в шоке. И не понимала, кто я и что я. То есть у меня уже несколько дней было чувство, что происходит что-то не то. Ты на меня так смотрел… А вчера я нашла у своего шкафа мишку. И подумала, что Оскар хотел порыться в моих вещах. Даже начала за него беспокоиться. Он ведь у нас такой… странноватый мальчик.

Я похолодел. Точно! Мы с Оскаром тогда помчались к компьютеру, чтобы побыстрее залезть на мамину страничку на «И-бэе». И совсем забыли про мишку. Мама чуть заметно улыбнулась, но тут же снова сделалась серьезной.

– Вчера на кухне я хотела его об этом спросить, но при Ирине не стала. Она же ничего не знала. В общем, я просто положила мишку Оскару на подушку.

Я наморщил лоб, пытаясь вспомнить, с какого места в своей истории мама отвлеклась на мишку. И вспомнил:

– Почему ты не выдала Борису герра ван Шертена?

– Трудно сказать, – ответила мама. – Или нет, совсем не трудно. Мне показалось, что это какой-то перст судьбы. Пусть все так и идет своим чередом, надо только не мешать. Мне уже давно очень не нравилась эта затея с сумочками, и я мучилась, потому что не знала, как правильно поступить. Во-первых, из-за тебя. Я боялась, что когда-нибудь все выйдет наружу. И что ты тогда обо мне подумаешь? С другой стороны – что ты скажешь, если узнаешь, из-за чего я вообще во все это ввязалась?

Тут я хотел маму перебить. Потому что в этом-то и была вся соль! Но мама торопливо продолжала:

– А тут еще и Симон. Он интересный, и он мне нравится, ты это знаешь. Но как может ему понравиться женщина, которая занимается чем-то сомнительным – и это еще мягко сказано?

Мама покачала головой.

– Нет, что-то внутри меня хотело, чтобы все это наконец закончилось. Так что я не стала мешать герру ван Шертену. И пошла обратно в бар. Иначе Борис бы заметил, что меня долго нет, а я хотела держать его в поле зрения – просто на всякий случай. Знаешь, даже я, финансовый директор клуба, была не в курсе, есть ли у Бориса какие-то компрометирующие бумаги. А если есть, где он их прячет? Скорее всего, герр ван Шертен таки нашел их в кабинете. Может, под половицами или просто в какой-нибудь папке, не знаю. Во всяком случае, он их взял и унес. Наверно, засунул за пояс брюк.

– В трусы, – уточнил я. – А потом его обнаружила Ирина. Она нам все уже рассказала.

– Ах, Ирина… золотое сердечко, – сказала мама тихо. – Она начала так кричать, что на склад сбежалось полклуба. Герру ван Шертену очень повезло: даже если Борис и хотел бы его обыскать, перед столькими свидетелями это было совершенно невозможно. Но я думаю, об этом он даже не думал. Как и Ирина. Борис, скорее всего, решил, что гость просто заблудился. Но герр ван Шертен уже проглотил орехи.

– А ты?

– Я сразу же вызвала «Скорую». И тут на шум подошел Ричи.

– Ваш вышибала?

Мама кивнула и взяла чашку. Сделала маленький глоток и поставила ее обратно.

– Он увидел упавшего герра ван Шертена и сказал: это, наверное, и есть тот самый дед, про которого его только что выспрашивала какая-то подвыпившая дама с двумя странноватыми мальчишками, на одном громадные темные очки…

– Он подумал, мы из дурдома сбежали.

– А я подумала, у меня сейчас сердце остановится, – сказала мама. – И бросилась на улицу. Краем уха услышала, как Борис велел Ричи привести меня обратно, он не хотел оставлять бар без присмотра. Я увидела вас перед вагончиком с шаурмой, и тут Ричи попытался меня увести…

– …а я побежал к тебе, – сказал я.

– Да, Рико. Ты побежал.

Мама смотрела на шкаф. Взгляд невидящий. Знакомый мне уже очень хорошо. Я подождал – но она молчала. В конце концов я не выдержал.

– Ну так в чем там дело было? – спросил я нетерпеливо. – Чем Борис тебя шантажировал? Что у него есть против тебя?

Мамин взгляд вернулся в комнату.

– Не против меня, Рико. Против нас.

Мама взяла меня за руку и так крепко ее сжала, что я испугался, что она нечаянно сломает мне пальцы.

– Борис знает, где живет твой отец. И может ему выдать, где мы живем.

Время остановилось.

Остановились все часы в мире.

Мамины глаза были синие, как море. И такие же глубокие.

– Но папа же умер, – наконец сказал я. – Утонул, когда рыбачил, у побережья Неа…