Читаем Рихтер и его время. Записки художника полностью

Но вернемся в годы ее молодости. В те времена, когда ей было около двадцати. Судя по фотографиям, она была очаровательна. Это было время ее романтических надежд, время влюбленности, время, когда все нужно сейчас, а не в будущем, когда так хотелось быть особенно элегантной, особенно привлекательной, когда голод переносился легче, чем отсутствие мало-мальски хорошей одежды. Что же носила она тогда? Она ходила в самодельной обуви, сплетенной из веревок. Это был род тапок, которые никак не защищали от холода и сырости, моментально теряли форму и грязнились от уличной пыли. Она носила перелицованную одежду, штопаные чулки. Наша молодежь и понятия о таком не имеет.

Это было время становления ее личности. В эти годы сложилось ее мировоззрение, мировоззрение крупного русского художника. А в русском искусстве, в русской культуре нет и намека на буржуазность.

Вспомним тех, кем мы теперь гордимся, вспомним строителей нашего Духа и нашей национальной совести – от Радищева до Шостаковича; от Мусоргского до Булгакова и Пастернака. Вспомним отца Павла Флоренского и Марию Юдину. Благополучных не было.

Но о жизни артиста лучше судить по его искусству. Так точнее. И снова звучит в моей памяти ее Рахманинов. Все тот же романс «Здесь хорошо». Ах, это «си»! Это крайнее верхнее «си»! Мне-то, как музыканту, понятно, чего стоит этот тихий полет, этот непередаваемый вечерний звук, как бы слетающий из самой выси, с небес!.. Это было воплощением мечты, это было тем, что зовется «музыкальным моментом», ибо такое не может длиться. Это озарение, это прикосновение Бога, но для того, чтобы сотворить подобное, одного таланта, одной культуры и труда все-таки мало! Для этого русскому художнику нужна еще драматическая биография.

* * *

Вы слышали?.. Только что отзвучал ее голос. Еще вращается диск, но что-то произошло в мастерской. Что-то разрядилось. Ушло напряжение дня… Здесь хорошо… Над крышами, в самой глубине городского неба – стрижи и ласточки. Там еще солнечно. Там еще день, а здесь – здесь хорошо. Внизу, в кривизне переулка, во дворах и школьном скверике уже широко разлились вечерние тени. Доносится далекие удары мяча, детские крики, смех и звонки велосипедов…

* * *

Помолчим, провожая ее голос, – и перевернем страницу.

VII

Нина Львовна свои концерты оценивала очень строго. И всегда потом «отрабатывала» все, что не получилось.

Как-то зашел разговор о неудачах. И она вспомнила один свой концерт из произведений Гуго Вольфа. Она была еще молода. Программу выучила недавно, и в концерте многое получилось не так, как хотелось. В зале присутствовали дружившие с ее мамой Нежданова и Держинская. Нина Львовна остро переживала неудачу и вечерний звонок Неждановой, высказавшей ей со всей прямотой ряд критических замечаний. Она провела бессонную ночь и тяжелое утро. А днем к ней вдруг приехала Держинская и подробно, с нотами в руках, обсудила и прошла с ней всю программу.

После этого душевное равновесие постепенно стало восстанавливаться. Она всегда вспоминала этот поступок Ксении Держинской как редкий пример великодушия в отношениях артистов друг к другу, но себя никогда не оправдывала.

Впоследствии песни Гуго Вольфа очень часто звучали в ее программах. В ее исполнении этих произведений была невероятная глубина и абсолютная свобода. Думаю, ей помогла та неудача и связанные с ней долгие переживания, ведь в нашем деле за достижения надо платить. У нас не бывает случайных успехов.

VIII

У Нины Львовны всегда были отличные аккомпаниаторы. Но ее ансамбль со Святославом Рихтером сделал поистине неоценимый вклад в исполнительское искусство.

Два огромных таланта, два взыскательнейших художника, никогда не знавших никаких компромиссов, стремились исполнять музыку так, как ее задумал сам композитор. Поверьте на слово – это невероятно трудно. Вот «Гадкий утенок» Прокофьева: сколько там настроений, сколько тончайших переходов душевного состояния. Все звучало у них. Все было выражено. С тех пор, когда я слышу это произведение у других, мне кажется, что исполнители просто копируют их запись.

Как мы уже знаем, эта работа была сделана ими в 1945 году, в трудный год для Нины Львовны, когда скоропостижно скончалась ее мать. И «Гадкий утенок» стал как бы памятником ей. Здесь собралась вся любовь и печальная нежность, какую только способны выразить человеческий голос и русское слово. Это было невиданно глубокое и вдохновенное постижение музыки и текста.

На эстраде опять ничего не игралось. Она рассказывала о чуде преображения, в которое по жестокосердию окружающие не верят. Она рассказывала о тайном, словно боясь спугнуть только что открывшуюся ей мысль. Она сострадала и оберегала, она позволяла теплиться этой никому не нужной уродливой жизни, до самого финала, до того момента, когда утенок, давно привыкший к тому, что он гадок, однажды видит в воде свое преображенное отражение. Он и сам не понимает, что стал прекрасным лебедем.

Перейти на страницу:

Все книги серии Музыка времени. Иллюстрированные биографии

Рихтер и его время. Записки художника
Рихтер и его время. Записки художника

Автор книги Дмитрий Терехов – известный художник, ученик выдающихся мастеров русского модерна Владимира Егорова и Роберта Фалька, племянник художницы Анны Трояновской, близко знакомой с Петром Кончаловским, Федором Шаляпиным, Константином Станиславским и многими другими деятелями искусства. Благодаря Анне Ивановне Трояновской в 1947 году произошло судьбоносное знакомство автора с молодым, подающим надежды пианистом, учеником Генриха Нейгауза – Святославом Рихтером. Дружба Рихтера и Терехова продолжалась около пятидесяти лет, вплоть до самой смерти великого пианиста. Спустя несколько лет Дмитрий Федорович написал свои мемуары-зарисовки о нем, в которых умело сочетались личные воспоминания автора с его беседами с женой Святослава Рихтера – певицей Ниной Дорлиак и ее ученицей Галиной Писаренко. Эта книга прежде всего дань многолетней дружбе и преклонение перед истинным гением. Она создана на основе воспоминаний, личных впечатлений и размышлений, а также свидетельств очевидцев многих описываемых здесь событий.

Дмитрий Ф. Терехов

Биографии и Мемуары
«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости
«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости

«Зимний путь» – это двадцать четыре песни для голоса и фортепьяно, сочинённые Францем Шубертом в конце его недолгой жизни. Цикл этот, бесспорно, великое произведение, которое вправе занять место в общечеловеческом наследии рядом с поэзией Шекспира и Данте, живописью Ван Гога и Пабло Пикассо, романами сестёр Бронте и Марселя Пруста. Он исполняется и производит сильное впечатление в концертных залах по всему миру, как бы далека ни была родная культура слушателей от венской музыкальной среды 1820-х годов. Автор книги Иэн Бостридж – известный британский тенор, исполняющий этот цикл, рассказывает о своих собственных странствованиях по «Зимнему пути». Его легкие, изящные, воздушные зарисовки помогут прояснить и углубить наши впечатления от музыки, обогатить восприятие тех, кто уже знаком с этим произведением, и заинтересовать тех, кто не слышал его или даже о нем.

Иэн Бостридж

Музыка

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии