Рифы Времени

– Ну, я не знаю… Об этом. – Энгель-Рок ткнул пальцем в пролетающий мимо сине-зеленый «узел».

– Ты думаешь, Финн об этом что-нибудь знает?

– Да какая разница! – едва не взорвался Энгель-Рок. – Это же не научная конференция, а просто болтовня за столом!

– Не люблю попусту трепать языком, – недовольно наморщила нос Анна-Луиза.

Энгель-Рок поджал губы, сложил руки на груди и наклонил голову к плечу.

– Не хочешь рассказать мне свою историю? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Только после того, как ты расскажешь свою, – улыбнулась Анна-Луиза.

Энгель-Рок направил на девушку указательный палец.

– Договорились!

Здоровяк повернулся, собираясь уйти.

– Постой, – негромко окликнула его девушка.

Энгель-Рок обернулся.

– В Мире Сибура у нас не будет ни друзей, ни союзников. Все захотят отобрать у нас нашу добычу. Что же нам тогда делать?

– Есть у меня одна задумка, – хитро прищурился Энгель-Рок.

– Ты уже рассказал о ней капитану?

– Нет. Капитан Ван-Снарк должен сначала удостовериться в том, что Клан Кас-Кар его предал. Тогда он будет свободен от всех взятых на себя обязательств. До этого он и слушать ничего не станет.

– Верно, – согласилась Анна-Луиза. – Вот только не упустить бы момент.

– Ну, нас теперь трое: ты, я и Финн.

– Снова этот Финн, – скорчила недовольную гримаску девушка. – Без него никак нельзя?

– Финн – мой друг, – глубоко вдохнув, начал Энгель-Рок, рассчитывая произнести развернутую речь в защиту Финна МакЛира.

– Да я пошутила, – хлопнула его ладошкой по груди Анна-Луиза. – Финн – хороший малый.

– Он к тебе тоже хорошо относится.

– Я знаю.

– Тогда, может быть…

– Никаких «может быть»!

Энгель-Рок с прискорбием развел руками.

– Я сделал все, что мог! Кто может – пусть сделает лучше!

Глава 21

Сначала из городка на корме прикатили три подводы: одна со свежим мясом, зеленью и овощами, другая – с благоухающей всяческими ароматами свежей выпечкой, третья – с бочками и кувшинами, наполненными фруктовыми напитками, вином и пивом; семафорщик, обменивавшийся сообщениями с городком на корме, не забыл упомянуть, что на сегодня капитан снял запрет на спиртное для членов экипажа.

На плитах палубы тут же были разведены пять больших костров. Как только пламя разгорелось, над кострами были установлены вертела с насаженными на них целыми тушами баранов и свиней, а также огромные решетки с уложенными на них куриными тушками. Кок Кастро лично руководил процессом установки решеток и вертелов. Дав пятерым своим помощникам строжайшие указания насчет того, как следовало готовить то или иное мясо, и снабдив их соответствующими соусами и маслами, которыми следовало с определенной периодичностью умащивать жарящиеся туши, Фэт снова удалился на камбуз. Перед уходом он клятвенно пообещал всем пятерым, что ежели мясо окажется испорченным, то он самолично спустит шкуру с каждого из них. Из чего можно было сделать вывод, что кто-кто, а уж Фэт Кастро был настроен максимально серьезно.

Глядя на все это, боцман По усмехался и пускал дым из зажатой в зубах трубки – завтра вахтенной команде придется как следует потрудиться, чтобы убрать следы, оставленные углями на плитах.

Через пару часов после подвод начали подтягиваться и жители городка. Мужчины следовали рядом со своими женами. Женщины держали за руки детей. Все были одеты живописно и празднично. И все непременно несли с собой что-нибудь из домашней снеди. Вскоре на столах было столько еды, что, взглянув на них, Фэт Кастро почувствовал панический приступ при мысли, что его стряпня уже не понадобится, и принялся старательно дышать в свой поварской колпак.

Замыкал шествие горожан отряд городского гарнизона под командованием бывшего пирата, а ныне младшего офицера Элора Болгера.

Как только была дана команда «разойтись», первым выскочил из строя Федор Капримский. Подбежав к приятелям, он первым делом выставил напоказ свои обновленные татуировки. Теперь на висках у него вместо кривоватого глаза и никому не понятного слова «ШПОК» красовались две роскошные рыбы, закинувшие хвосты Федору за уши. Каждая чешуйка на их телах была тщательно прорисована. Глаза будто светились изнутри. А когда Федор хмурил брови, казалось, что рыба плавно взмахивает плавниками.

Поначалу и горожане, и ветроходы, и бойцы чувствовали некоторую скованность. Одни не знали, как следует себя вести в чужом обществе, другие не могли придумать тему для разговора. Но вскоре процесс общения стал налаживаться.

Мужчины угощали друг друга табаком и, дымя трубками, блаженно жмурились, как коты, и удовлетворенно кивали.