Ревность

Вадим Наумов с восемнадцати лет жил отдельно, работал, учился в строительном институте. Сначала работал на стройке, позже устроился швейцаром в одном из московских ресторанов, был вышибалой в ночных клубах. Промышлял мелким рэкетом. С молодости связан с одной из преступных группировок, специализировался на вымогательстве и рейдерском захвате собственности.

Исключен со второго курса института, — в ресторане ударил ножом кавказца. Отец, пользуясь своими связями, вытащил Вадима из этой истории. Впоследствии было немало эпизодов, когда Наумов младший находился в шаге от тюрьмы. Один раз он почти до смерти забил молодого человека, который не смог вовремя отдать долг в полторы тысячи долларов. Наумов просидел в тюрьме два месяца и вышел на свободу, потому потерпевший и девушка потерпевшего, она же единственный свидетель, бесследно исчезли и до сих пор не найдены.

Участвовал в рейдерских захватах крупных предприятий. Впоследствии создал свою преступную группировку, которая специализировалась на силовом захвате собственности.

Злоумышленники действовали по разным схемам: вводили в состав правления предприятий своих людей, через них добиваются переоформления состава акционеров, смены совета директоров, прибирали предприятие к рукам, а затем перепродавали. Но чаще всего работают примитивно: шантажом, угрозами, похищением близких склоняли собственников к продаже активов по бросовым ценам.

Более десяти раз потерпевшие обращались с заявлениями в полицию. Наумову покровительствовали очень влиятельные люди, по некоторым данным, чины из Генеральной прокуратуры России, поэтому все уголовные дела, которые открывали на него полицейские, были приостановлены или закрыты в начале следствия. Потерпевшие и свидетели отказывались от своих показаний или пропадали без вести.

Вадим Наумов представительный мужчина с хорошими манерами, умеет одеваться, почти свободно говорит на немецком и английском. Как правило, выдает себя за директора засекреченного оборонного предприятия, человека с большими связями, близкого к верховной власти. По агентурным данным, две последние инициативы Наумова по захвату крупного медного рудника и комбината по производству железобетонных изделий потерпели неудачу.

Наумову активно противостояли местные преступные группировки, которые кормились тем, что обеспечивали защиту бизнеса. Произошло несколько кровавых разборок, группировка Наумова была разгромлена и практически прекратила существование, потеряв в общей сложности более двадцати человек убитыми. Остальные поспешили уехать за границу. Часть его людей осела в Европе, кто-то перебрался в Америку, в Майами.

Сам Наумов чудом остался жив после двух покушений. Его местопребывание неизвестно, за последние полтора года никакой криминальной активности не отмечено. По неподтвержденным данным, Наумов остался без денег и уехал за границу, чтобы собрать команду и подготовиться к новому делу. Враги Наумова говорили, что он уже никогда не поднимется и на масштабное дело не способен. Кроме того, он должен деньги людям из Генеральной прокуратуры, которые оказывали содействие и покровительство в темных делах. Этот долг придется возвращать, иначе нельзя.

Последние восемь лет состоит в разводе, детей нет. Люди, знакомые с Наумовом, характеризуют его как умного, сильного лидера, склонного к жестокому насилию.

Разглядывая фотографию Наумова, вальяжного привлекательного мужчины лет сорока с небольшим, Девяткин вспомнил, что когда-то задерживал его. Наумов с друзьями хотел прибрать к рукам одно московское кафе, но тогда из этой затеи ничего не вышло. Наумов некоторое время находился под следствием, позже дело затребовали в прокуратуру, а там закрыли.

Девяткин позавтракал в столовой, на вопросы знакомых отвечал, что с сегодняшнего дня в отпуске, собирается на рыбную ловлю за тысячу километров от Москвы. А на работу заскочил на минуту, чтобы забрать забытые в письменном столе блесну и крючки. И хлопал себя по карману, мол вот они, рыбацкие снасти. В кармане лежал билет на рейс «Москва — Лос-Анджелес» с пересадкой в Нью-Йорке и две тысячи долларов наличными.

Глава 22

Полицейские оказались людьми вежливыми. Один, плотный мужчина с обрюзгшим лицом и трехдневной щетиной, назвался сержантом Гарри Гренджером. На вид можно было дать лет сорок пять. В недорогом костюме и старомодных ботинках, он выглядел так, будто вылез из сундука с нафталином, где просидел последние четверть века. Другой полицейский в штатском представился Брюсом Левином, лейтенантом из отдела по расследованию убийств. Этот был худощавый и высокий, одевался модно и щеголял тонкими усиками.

Допрос Вадима проводили в комнате, которая совсем недавно служила покойному брату кабинетом. Лейтенанту Левину на месте не сиделось, он часто выбегал в соседнюю комнату, плотно закрывая за собой дверь, и возвращался через несколько минут, потирая руки, будто они замерзли. Сержант Гренджер сидел на небольшом диванчике, потому что в кресле ему было тесновато, он задавал вопросы и мелким подчерком записывал ответы в толстый блокнот.