Replay

– Насколько ты знаешь, у Павла есть двое детей примерно твоего возраста. Дочь на год старше… – комментирует бесстрастно известные мне аспекты. – Но это не весь заявленный состав его семьи… – на последнем слове Всеволод меняет тон, снисходя ближе к шёпота, точно готовясь приоткрыть мне сокральную тайну.

– Павел был хорошим другом моего отца и всё, что касается чужого грязного белья, меня не касается, – заявляю натянуто.

– Ошибаешься, – пресекает сурово. – Позволь дать тебе ещё один экспресс-урок на будущее. Если уж выбираешь себе союзников, так должна быть уверена в том, что тобой не пожертвуют в угоду своих интересов! Уважаемый тобою человек попросту прикрыл свой зад, на время отшвырнув меня в сторону чужими руками, в желании сохранить "доброе имя " и продлить идеальную жизнь… У друга твоего отца внебрачный трехлетний ребенок от подружки своей же дочери. При этом несложно догадаться, что на момент становления девочки в роли матери ей не исполнилось и шестнадцати лет… Отличное дополнение к характеристике преуспевающего адвоката.

– Какая мерзость… – процеживаю сквозь зубы.

– После смерти твоего отца и ночёвок Павла в твоей квартире, мне пришлось настоятельно попросить его сократить до необходимого минимума ваше общение. Подозревая нечто большее, нежели схожесть с отцовскими чувствами к дочери друга… Но ты, по привычке, не послушалась моего предостережения… Не способная видеть людей. Смотря на поступки сквозь пальцы.

– Мне стоит выразить запоздалую благодарность? – усмехаюсь, ощущая возрастающую внутри ярость, обжигающую огнем щёки.

– Что ты, – издевается в ответ. – Просто, по-дружески, хочу дать совет: снять розовые очки и, так же на трезвую голову, проанализировать слова и поступки АСа.

Его слова завершает щелчок замка. Прозвучавший в тишине словно выстрел, целенаправленно угодивший прямо в голову. Раздробивший на части цепочку мыслей, собравшихся вместе в ходе не столь приятного разговора.

Невольно перевожу взгляд, морально готовясь к завершающей кульминации этого вечера.

– Кирилл, я же просил… – недовольно рявкает Всеволод в сторону плавно приоткрывающейся двери.

– Дамы и господа… – с мальчишеским задором протягивает ранее слышимый мною голос, опережая появление в зоне видимости мужчину в классическом костюме, разительно отличающегося от образа того парня, каким я запомнила его на ночной "вылазке" в компании АСа.

– Лисовский… – наигранно вздыхает Всеволод.

– Собственной персоной, – скалясь во все тридцать два, без заметного напряжения, противостоит всемогущему. – Позвольте мне на время занять вашу даму. Судя по тому, что я наблюдаю, здесь она слегка заскучала.

– Лисовский… – тон Всеволода приобретает жестокий оттенок. – Ты мне как кость в горле. И если бы не твоя супруга… – вздыхает, меняясь в лице. Ловко сбрасывая маску на нечто посредственное. Протягивает руку вперёд, припечатывая корпус моего тела к спинке сиденья. Буквально выставляя в противовес дерзким словам непробиваемую заслонку. – Принёс бумаги на развод? Так давай, не тяни. Кристина их тут же подпишет. К чему продлять эту фикцию, если шутка осталась неоцененной и порядком напугала юную девушку.

– Я не менял сферу деятельности, чтобы заниматься бракоразводными процессами, – парирует Костя, заметно кривясь.

Мне же остаётся только со стороны наблюдать за прохождением этой стычки "тяжеловесов", не уступающих друг другу в уверенности собственных сил. То и дело поглядывает на непробиваемые лица, пытаясь выделить сильнейшего в данной ситуации. Понять, чего с исходом "битвы" следует ожидать мне…

– Савельев погасил её долг. Какого черта теперь она тебе сдалась?

– Что…? – вставляю непонимающе, обращая внимание мужчин на свою незначительную персону в столь конструктивно сложившемся диалоге. Не слыша дополнений от Кости, перебрасываюсь на Всеволода, инстинктивно отталкивая его руку, так и висящую в воздухе. – Ты не обмолвился об этом и словом!