– Вот видишь, все у тебя хорошо, а говоришь, что ты человек-трагедия. Сделай ручкой своим давним врагам и завистникам. Пока к чему-то стремишься, всегда находится кто-то, кто тебя за что-то ненавидит, если даже ты его не трогаешь. И даже когда уже ни к чему не рвешься, а просто спокойно длишь свои дни, то все равно кому-то может не понравиться, что живешь ты тихо и, наверное, по-своему счастливо. Злая зависть – препоганая штука. Непродуктивное качество. Зависть съедает самого завидующего. Холодно душе рядом с таким человеком. Я вторую жену моего деда вспомнила. Не работала, детей не воспитывала, не ощущала чужую боль острее, чем свою, или хотя бы на том же уровне. Небо коптила. Чем жизнь заполняла? Сплетнями, досужей болтовней, недовольством. Чужую семью разрушила, а своего счастья не создала. Зачем жила? Что хорошего сделала? Каково было ее предназначение?
Казалось, не с Инной беседовала Лена, а с кем-то другим, здесь не присутствующим.
– Что там ни говори, а при ближайшем рассмотрении многие из тех, с которыми ты воевала, оказывались не такими уж плохими. Не понимали они тебя. Может, мнительность их подводила или стереотипы. Я без знака минус говорю, без подтекста.
– Я пересаливала?! – вознегодовала Инна.
– Они обыкновенные люди.
– Они не знали мое истинное лицо, по себе меня мерили и постоянно доставали, – упрямо заявила Инна. – Люди часто приписывали мне то, как они вели бы себя сами, будь они на моем месте.
– Не горячись. Легче смотри на прошлое. Вспомни, сколько хороших людей встретилось на твоем пути вчера, позавчера, год назад. Тем более что о многих, когда-то обижавших тебя, можно сказать: «Иных уж нет, а те – далече».
Помнишь Лару. Я хотела бы ее увидеть. Один мой верный друг о ней как-то хорошо сказал: «Вроде нет в ней ничего особенного, а оторваться не могу. Такова сила ее обаяния. Счастлив тот, кто будет рядом с ней». И от этих его слов пахнуло на меня таким давним, выстраданным счастьем! Лара была тайной любовью всей его жизни. Она не знала об этом. Слышала, что не повезло ей найти свое счастье. И так бывает. Я теперь часто мысленно обращаюсь к тем, с кем меня связывала давняя студенческая дружба. – Лена вздохнула и прикрыла веки. В уголках ее губ резко обозначились морщинки.
– И в наше время были всякие… – заметила Инна. – Артиста Анофриева вспомнила. Помнишь, мы вместе ходили на его концерт? В молодости раза два хорошо мелькнул на экране. С песнями из «Бременских музыкантов» серьезно засветился. Его коронный номер! Но не любила я его, хвастуна. Всё я да я…
– Народный уже.
– Недавно он в интервью по телеку хвалился, что женщину ударил. Таким тоном говорил, будто подвиг совершил. Я опешила. Лицо мое горело, словно он меня подлым хлыстом из-за угла стеганул. Чем гордится?! Я от пьяных мужчин не слыхала подобной мерзости. Долго не могла оправиться от гадливости. А самовлюбленный индюк продолжал откровенничать, изгаляться, утверждая: «А как же, иначе и не могло быть!..»
– Прекрати. Не могу больше такое слышать. Хочу чем-то отвлечься.
– Что ты меня уговариваешь? Я не хуже тебя знаю, что хороших людей больше, чем плохих, но дай мне сегодня поскулить, чтобы завтра чувствовать себя на высоте.
«Агрессивная, но такая вопиюще беззащитная», – с болью подумала о подруге Лена. Она хотела повторить свою мысль вслух, но поняла, что она прозвучит иначе, без искреннего душевного надрыва. Лена разозлилась на себя и промолчала.
Инна выдержала паузу, а потом в сердцах сказала:
– Я же никогда никому ничего плохого не делала! Достоинство свое пыталась защищать. Сколько раз хотелось мне вскричать: «Люди! Люблю я вас, чёртушки вы мои!» Но не могла.
– Боялась, что осмеют?
– Выходит, что так.
– Разрешаю поплакаться. Мне тоже часто доставалось ни за что ни про что, особенно когда работала в профкоме. Люди почему-то считали, что если я сама правильная, то и их должна стараться переделать. Но почему именно подлым путем? Я пыталась помогать, выручать, подсказывать, объяснять. По молодости наивно полагала, что люди поймут, что не стоит опаздывать, быть недобросовестными, безответственными. Вскоре убедилась в бесполезности этих методов. На лодырей и прогульщиков действовали только штрафы и пусть временное, но понижение в должности. Не переживай. Человек обретает истинную цену лишь в достойном окружении. Мы с тобой в людях искали настоящее, что приводило бы нас в храм их души. А жизнь прожить, никому не причиняя вреда и боли, нечасто удается.
– Ты свои недостатки нивелировала посредством хобби или стремилась перевести в разряд достоинств. Всегда была на людях легкой, удобной, приятной в общении. Не обременяла собой окружающих. Ты всю жизнь старалась обрести то, что нельзя потерять: победу над собой. Дед тебя так запрограммировал. Чего бы ты добилась без своего упорства и отчасти упрямства? Ты только на себя обращала всю свою строгость. Других щадила.