Рейд во спасение

Азазель уже пробежал к стене, а там в камне ступеньки для слуг, тем иногда приходится подниматься на балки и смазывать жиром места, по которым скользят канаты, раз уж никто не подсказал, что проще поставить там хитрые такие колесики, именуемые блоками, и вообще наделали бы полиспасты с талями.

– Тихо, – шепнул Азазель, – кто-то идет.

Михаил пробормотал:

– Это их жилье… Они тут все время ходить будут.

– Ты прав, – согласился Азазель. – Это надо прекратить, тащить и не пущать.

Он соскочил с балки, а Михаил, видя, как он приседает для прыжка, поспешно сиганул следом. Один из демонов что-то ощутил и начал поднимать голову, Михаил обрушился на его плечи ступнями, а второго ударил кулаком в темя.

Азазель поднялся с трупа третьего, спокойный и уверенный, сказал с одобрением:

– Одному сломал спину, а другому череп?..

– Вроде бы, – ответил Михаил.

– Прирожденный воин, – сказал Азазель. – Молодец, Мишка! Не думаю, что в Брие проделал хотя бы раз, но сейчас все так, словно отрабатывал столетиями.

Михаил спросил настороженно:

– Хочешь сказать, Всевышний предвидел этот момент?

– Неисповедимы Его пути, – ответил Азазель уклончиво, – но предполагаю, что в предвидении трудностей в будущем Он дал тебе умение воевать, а мне мозги и общую одухотворенность с ощущением красоты мира…

– Свинья, – сказал Михаил с отвращением. – Хвастливая свинья! Хуже того, козел хермонский.

Азазель с затаенной усмешкой пробежал через зал, Михаил видел, как в его ладонь прыгнул пистолет, только потом сам выглянул через арочный проем, поворачивая голову направо и налево, махнул рукой.

– Давай сюда!

Михаил оглянулся на тела, все три уже начали рассыпаться, прекрасно, никто не наткнется на трупы и не поднимет тревогу.

Азазель предупредил строго:

– Помни, здесь абсолютная демократия!.. У женщин все те же права, что и у людей, понял?

Михаил ответил с неохотой:

– Да понял, понял. Даже больше, чем ты сказал.

– А что же? – полюбопытствовал Азазель.

– Люди, – ответил Михаил, – такие странные взгляды на равноправие взяли именно отсюда. Здесь это было изначально! Первой феминисткой была Лилит, отказавшаяся подчиняться Адаму, дескать, равны…

Азазель ухмыльнулся.

– А-а-а, начинаешь понимать, откуда ветер дует? Все верно, первые же демоны, что начали проникать в мир людей, занесли сюда эту дурь, а потом она пустила здесь корни.

– Да? – спросил Михаил. – Я думал, первыми суфражистками были сбежавшие из ада женщины.

– Не отвлекайся, – напомнил Азазель. – Убивай и женщин, как и мужчин. А то знаю, у тебя рука дрогнет, а вот у них нет. А мне тебя, кто бы подумал, все-таки почему-то как-то жалко даже бывает. Временами. Наверное, съел что-то.

В центре комнаты, куда тихонько прокрались из зала, круг из больших и малых камней, а внутри серый пепел и обугленные остатки поленьев, привычный очаг цивилизаций раннего периода.

Михаил спросил с подозрением:

– До каминов здесь не додумались?

– Камины только для мерзкого сырого климата, – ответил Азазель. – Скажем, для Англии. А здесь как бы не совсем сыро. И не настолько холодно, чтобы снеговиков лепить.

– Не защищай своих собратьев, – сказал Михаил сурово. – Мне все равно, камины у них или тепловые насосы. Что ты ищешь?..

– Да все, – сообщил Азазель деловито, – что можно унести.

– Воровать нехорошо!

– Это не воровство, – возразил Азазель с достоинством, – сколько тебе говорить!.. Воровство – когда тайком у соплеменника, а у чужого – трофей и добыча!.. Это почетно, понял?.. И поощряется законами всех племен, народов и даже государств, хотя насчет государств не совсем уверен, у них оговорки, подпункты и подзаконные акты насчет когда можно, когда нельзя, а когда просто необходимо во имя отечества и свободы личности.

Михаил потряс головой, сбрасывая с ушей шелуху непонятных слов.

– Ничего не понял, но воровать – нехорошо!..

– Девушке своей скажи, – буркнул Азазель, – а лучше законной жене, что вот был в доме врага, видел там роскошные серьги с бриллиантами с орех, золотые кольца и дивное ожерелье, но не взял, так как воровать нехорошо!.. Да она тебе в глаза плюнет. Если сперва не выцарапает!

Михаил в недоумении огляделся.

– Где серьги с бриллиантами?

– Ага, – сказал Азазель злорадно, – заинтересовался!.. О Синильде вспомнил?.. Или насчет Аграт?

Михаил помрачнел.

– О них больше ни слова.

– Хорошо, – сказал Азазель послушно, – хотя вроде бы о чем еще поговорить, как не о женщинах?.. Ну что, если готов, спускаемся ниже?

Не дожидаясь ответа, он подошел к двери в стене напротив, поскреб поверхность на уровне глаз ногтем.

Михаил спросил в нетерпении:

– Что не так?

– Медь, – ответил Азазель. – Странно, вроде бы выплавку железа давно освоили. Или еще не знали, когда этот дворец строил прадед Малфаса?.. Ладно, будь готов бить быстро, живых не оставлять, это негуманно и признак отсутствия высокой культуры.