Redrum 2017

После Лиля размозжила голову солдату, которому повезло умереть от пуль Радовского. Она зачерпывала серый в красных прожилках мозг и жадно жрала. Мозги были самым вкусным. Как жирные сливки на поверхности молока.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Радовский ворвался в избу, когда крики и выстрелы внутри смолкли.

— Алексей, Пётр, кто здесь?

Он прошёл в тёмную комнату, и поскользнулся на мокром и липком полу. При падении больно стукнулся головой, в глазах вспыхнули яркие искры.

«Вот бы этих огоньков да в эту темень», — подумал Радовский.

Пол был залит кровью.

Партизан догадался об этом по хорошо знакомому тяжёлому духу. Однажды они зашли с отрядом в мёртвую деревню. Всех жителей согнали в амбар. Аромат свежей крови не забывается. Особенно если ты сидел в подлеске и слушал, как расстреливали безоружных крестьян.

Луна вышла из-за облаков и серебряный свет проник в окна. В его сиянии Радовский увидел голую девушку, чья мертвенно-бледная кожа была покрыта широкими разводами крови. Всё ещё лежа на полу, он прошептал:

— Лиля?

Тварь обернулась.

Память её состояла из фотокарточек, с которых лица счистили лезвием. [Свой?]

Ей был интересен растянувшийся на полу партизан. Пока она ненадолго утолила первый голод и ей хотелось поиграть. Она села верхом на полуживом немце. Схватила того за нос и выкрутила, как мальчишки делают вишенку. Только в этот раз оторвала кончик и закрутила хрящ штопором.

Радовский завороженно переводил взгляд с изуродованной груди на лицо.

Глаза мёртвой Лили залила чернота.

«Как будто ворона смотрит».

Он медленно пополз на попе обратно в сторону двери.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Стычка закончилась, партизаны взяли Елово.

Бой прошёл совсем не так, как задумывал Шевченко. И там, где ещё час назад стоял частокол из бойцов, теперь зияли дыры. Но оплакивать павших товарищей будут после.

Шевченко руководил, отдавая короткие и чёткие приказания. Мёртвых партизан оттащили к поленнице, откуда потом заберут с собой, чтобы похоронить в лесу. У стены одной из изб под прицелом сидели трое выживших фрицев. Один был сильно ранен в голову и то терял сознание, то приходил в себя. Его усадили посередине, чтобы он опёрся на товарищей.

— Что с этими делать будем? Пристрелить?

— Погодь.

Радовский приблизился к командиру и нервно зашептал на ухо. Глаза Шевченко расширились, и он с недоверием посмотрел на солдата. Тогда Радовский увлёк Шевченко к избе и показал в окно. Внутри Лиля ломала человеку ногу, как ивовый прутик, каждую кость в нескольких местах.

— Как кошка с мышкой, — прошептал Шевченко.

И не смотря на лютый мороз, на лбу у него выступил пот.

Партизаны заволновались и начали переговариваться, каждый хотел заглянуть в избу.

То, что Шевченко и Радовский увидели внутри, не принадлежало миру обычных, понятных вещей. И всё же долгие месяцы схрона на болоте познакомили каждого партизана с чертовщиной, которую нельзя было объяснить. Призрачные огоньки и протяжные стенания, мертвецы, которые приходили попрощаться во снах, и Тот, кто бродит среди деревьев. Всего этого не должно было быть в мире, пахнущем порохом и раскалённым железом. Но оно было.

— У нас есть подарок для немчуры! — объявил командир своему отряду.

Немцев собрали в сенях дома, в котором хозяйничала Лиля.

Первым внутрь затолкнули раненого. Он не мог самостоятельно стоять на ногах и товарищей заставили внести его в дом. Они увидели, что их ждёт.

Один из них, молодой солдатик, оттолкнул стоявшего рядом партизана и хотел сбежать. Или получить пулю в спину. Лишь бы его не бросили на растерзание к чудовищу.

Бунчук, молчаливый партизан, вскинул двустволку и всадил молоденькому фрицу дробью по ногам. Выстрел громыхнул, как раскат грома, и туча свинцовых шариков сорвала мясо с правой ноги беглеца.

Его кинули в дом следующим.

Одного за другим они скормили Лиле всех немцев, как скармливают объедки свиньям. Партизаны слышали звуки кошмарной трапезы. Человеческая плоть рвалась со звуком мокрой портянки, и каждый понимал, что этот звук будет преследовать их в самых страшных кошмарах. Партизан Бунчук не сдержался и обильно проблевался на земляной пол в сенях. Пора было возвращаться в лес, снимать болотный лагерь.

Партизаны понурились. Победа не принесла радости, они покидали Ело-во, с пятью павшими товарищами на плечах, которых придётся хоронить без креста и без имени, в пахнущей хвоей земле.

Они не стали заботиться о Лиле. Каждому в детстве бабка рассказывала, что нечисть пропадает с первым криком петуха.

Но в Елово не осталось петухов.

Дверь за их спинами протяжно скрипнула.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Ганс всё не умирал.

В суматохе и сутолоке беспокойной ночи ему удалось притаиться. Он с удивлением обнаружил, что ранение в живот не такая уж мучительная смерть. Всего лишь надоедливо долгая. Он перевернулся на спину и медленно-медленно сучил ногами, пока не дополз к виселице. Здесь последние силы покинули его, и всё, что ему оставалось, лишь наблюдать последнее седое утро из-под отяжелевших век.

Вот и кончилась перестрелка. Он слышал грубый гомон партизан и немецкие крики.

— Bitte! Bitte!