Red lines (СИ)

Гермиона останавливается в центре комнаты и оглядывается по сторонам. Взгляд её рассеянно проходит мимо Фреда.

- Фред, ты здесь? – спрашивает она немного неуверенно. Должно быть, для неё всё это безумно странно, даже несмотря на то, что она знает о существовании второго близнеца в виде души.

Фред придирчиво смотрит в ответ. Он никогда не относился к Грейнджер плохо, по правде говоря, он вообще к ней никак не относился. Просто подружка его младшего брата и Поттера. Иногда они с Джорджем по-доброму посмеивались над ней – такая всезнайка, но и восхищались тоже. И сейчас Гермиона помогала близнецам, хранила их тайну даже от своего парня (что не очень хорошо для их отношений). Но Фред впервые испытывал к ней какие-то негативные эмоции – потому что она была той, кто пытался навязать его брату какие-то свои истины, правила, которым близнецы никогда не следовали. Она не понимала их душу (именно душу, а не души, ведь у них всегда была одна на двоих), их образ мышления, их жизнь, их связь. Поэтому она хотела их разлучить.

- Я хочу поговорить, - выдыхает Гермиона твердо. Взгляд её останавливается на кровати Фреда, и он как-то по-детски мстительно радуется, что выбрал постель Джорджа и снова оказался вне досягаемости девушки. – Я знаю, что ты не захочешь слушать меня, но всё равно скажу. То, как ты поступаешь, неправильно. Мне жаль, что это так!

В голосе Гермионы вдруг пробивается отчаяние. Фред недоверчиво косится на неё. Он уже знает, что будет дальше, и не желает это слышать. Но упрямую Грейнджер, решившую что-то для себя, не остановишь так просто.

- Ты хоть понимаешь, что заставляешь его делать?

Фред не сдерживается и скептически фыркает. Речь как будто об убийстве или пытках идет. Да это даже не преступление, к чему такой пафос?

А Гермиона продолжает:

- Он не может отпустить тебя, пока ты просишь. Пока ты его держишь. И он страдает. Разве не видишь?

Фред не замечает, как скрипят его зубы. Он видит куда больше девушки, больше всех, как и всегда.

- Я не могу заставить его принять решение, - вздыхает Грейнджер, - но и ты тоже. А ты влияешь на него.

Этот упрек обиден. И Фред сплевывает гневно:

- Да что ты знаешь?! Думаешь, хоть одному из нас легко?! Я просто хочу остаться с ним, и всё! Разве это так много?

Он вскакивает на ноги, руки сжимаются в кулаки, и в груди так давит, больно, больно.

- Я знаю, ты любишь его, - голос Гермионы падает, становится тихим, печальным, смиренным. – Но он должен жить дальше. Ты потерял свою жизнь, а теперь хочешь отнять и его?

- Что? Потерял? По-твоему, по своей вине? Как книжку или булавку, просто взял и посеял, такой недотепа.

Фред кипит от смеси чувств внутри. Гермиона действительно не понимает. Ему не нужна жизнь Джорджа, потому что у них и так всегда была одна жизнь на двоих, общая. И это… Господи, это невозможно объяснить словами, если ты сам не чувствовал подобное. Когда ты всецело принадлежишь другому человеку, каждой своей клеточкой, каждой каплей, каждым лоскутком души и сердца. Это больше, чем красная нить, это больше всего на свете, нечто столь огромное, сколь и невероятное.

- Вы проживёте эти годы, а что потом? – взгляд девушки снова оббегает комнату, но возвращается к пустой кровати. – Он никогда не двинется вперёд, потому что не сможет тебя оставить. Что у него тогда будет? Магазин и невидимый брат?

- Это и есть то, чего мы хотим! – горячо выкрикивает Фред, позабыв, что его не услышат. Снова. – Думаешь, нам надо что-то ещё?

И Гермиона продолжает свою мысль, без остановки:

- Наверное, он никогда не оправится от твоей смерти, но, по крайней мере, он проживёт полноценную жизнь. Без тебя он найдёт что-то ещё.

- Что?

Что он найдет?

Фред обессилено опускается обратно на кровать. Это как биться головой об стену. Никто не понимал – им с Джорджем не нужно ничего искать, потому что всё, что нужно, всё, чего они желали, у них было и так – они сами. Отношения, семья, богатство – всё придёт однажды и однажды уйдёт. Но их связь останется неизменной. Константа в вечно меняющемся мире.

Гермиона вздыхает и качает головой с какой-то обреченностью.

- Вот глупая, - бормочет она себе под нос. – Говорю с пустой комнатой, а ведь ты наверняка даже не здесь.

Ещё раз тяжело вздохнув, она уходит, оставляя Фреда в одиночестве. Он пялится на дверь и размышляет о случившемся. Очевидно и ясно, что Грейнджер искренне верит в то, что говорит, и действительно хочет помочь Джорджу так, как считает лучше, но это не мешает Фреду сердиться на неё за всё, что она наболтала. Хотя какая-то его часть сочувствует ей, потому что он знает, что эта девушка никогда не поймет то, что бывает между близнецами, настолько близкими, как он и Джордж. Сразу позже он думает, а не слишком ли они двое созависимы, но тотчас отшвыривает эту мысль в черновой ящик в своей голове. Даже если и так, что с того? Какая разница? Их никогда это не волновало и не должно.