Red lines (СИ)

Может, всё действительно ужасно разрушено, но они вместе, а значит, нет ничего невозможного. И они всё исправят.

- Зайдём наверх? – предлагает Фред. И ему не нужно смотреть, чтобы знать, что Джордж кивает головой. Вместе они отправляются к лестнице, ведущей их домой.

Узкая прихожая, больше напоминающая тесный шкаф, чем реальный коридор, сохранилась. А вот почти вся кухня и ванна уничтожены, и теперь там осталось только холодное небо. Фред кривится от очередной вспышки злости. Как они, эти чудовища, посмели сделать подобное с их с Джорджем домом?! Да если бы он мог, он бы сейчас же уничтожил каждого, кто приложил к этому руку.

Он оглядывается и видит искаженное болью лицо Джорджа. Полная противоположность тому умиротворению и восторгу, что было еще час назад. И Фред хочет стереть это новое выражение отчаяния, неправильное, несчастное. Его брат должен улыбаться. Это лицо ему не идёт.

- Там осталась моя любимая мыльница с дельфином, - произносит он в попытке разрядить атмосферу. И, глядя на Джорджа, надувает губы, как часто делали они оба в детстве, когда обижались на родителей

И это срабатывает. Джордж секунду смотрит на него, затем моргает, и вдруг с губ его срывается короткий смешок. И это ужасное выражение лица пропадает. Фреду даже дышать становится легче. И ярость, пожирающая его изнутри, вдруг стихает, смягчается под действием этой легкой полуусмешки близнеца.

- Как ты мог её не взять? – удивляется Джордж. – Ты не расставался с ней с одиннадцати лет.

- Но мы собирались в такой спешке, - после новости о побеге Рона, Гарри и Гермионы из поместья Малфоев у них не было особо много времени, важнее было успеть скрыться самим. - Свой новый пиджак я, кстати, тоже оставил здесь.

- Пойдем, посмотрим. Может, он остался.

Джордж отворачивается от развалин и шагает к двери, ведущей в спальню.

- Ага, - фыркает Фред, следуя за ним. – Я не переживу, если в нём сейчас щеголяет какой-нибудь Пожиратель.

Защитное заклинание на двери спальни не взломано. И Фред радуется тому, что оно сработало. Уходя, они с Джорджем использовали несколько видов отпугивающих, маскирующих и щитовых чар. По крайней мере, теперь ясно, какие из них действительно эффективные, а какие ничего не стоят.

И когда с последним взмахом палочки – изящным и прекрасным, как взмах крыльев феникса – дверь открывается, Фред ощущает, как по всем его клеточкам разливается тепло. Наверное, так и должно быть, когда возвращаешься домой.

Нетронутый незваными гостями уголок квартиры сохранился таким, как будто его хозяева пять минут назад выбежали в магазин, проверить, справляется ли с покупателями Верити.

Кровати близнецов стоят так близко, что можно коснуться друг друга руками, лежа в них. Обе заправлены кое-как, на полу – брошенная сумка. Единственный шкаф у стены раскрыт, и многие вещи вывалились из него и оставлены в крайнем беспорядке висеть на плечиках, ручках или вовсе валяться на полу.

- Такое чувство, что здесь прошёл маленький ураган, - озвучивает общую мысль Фред. Но от этих слов тепло в его теле только становится сильнее. Оно согревает, будто поселившееся летнее солнце. Этот бардак, как назвала бы его мама, их с Джорджем и только их. Так было всегда, и в прошлой комнате в «Норе» тоже. Это их отражение. Не скучная спальня Перси, где даже носки лежат в строго отведенном месте и ни на дюйм в сторону, и места каждой вещи разве что не обведены мелом, и не захламленная непонятно чем комнатушка Рона. Беспорядок близнецов всегда был таковым лишь для всех остальных. Им же всё здесь было вполне понятно и удобно.

Стол был завален кучей пробирок, колб, пакетов с ингредиентами, но среди всего этого опытного набора стояли две тарелки и две чашки – часто близнецы ели там же, где испытывали новые изобретения.

Фред улыбается, когда замечает их. Обычно они с Джорджем всегда готовили вместе, и каждый раз это проходило весело и ярко. И если случалось что-то необычное, и они оказывались на кухне поодиночке, они всё равно делали еду на двоих. Привычка, въевшаяся под кожу. Ставшая сутью. Как и многие, многие другие, связывающие их в одно целое самыми прочными нитями.

Джордж проходит первым и поднимает с пола ярко-синюю мантию Фреда.

- Мне нравилось, когда ты надевал её, - коротко сообщает он, не глядя на брата. Фред немного сбит с толку, но солнце в нём вспыхивает ярче кометы.

- Если хочешь, можешь носить её, - предлагает он. – Не думаю, что мне она теперь нужна. Как и все другие мои вещи. Когда откроем магазин снова, тебе понадобится хороший прикид.

- Какая щедрость, - усмехается Джордж. – У нас и так всё общее. Напомни-ка мне, когда в последний раз у нас было что-то раздельно?

Фред честно пытается вспомнить, но не может. Может, потому, что нечего?

Какое-то время они оба осматриваются, бродят по комнате, поднимают вещи. Пока не принимают решение, что пора идти. На сегодня достаточно.

- Возьмем что-нибудь? – спрашивает Фред с интересом. Джордж немного пассивно пожимает плечами. Что-то не так.