Разрывая стены

Оплатив номер на втором этаже, с бадьей теплой воды, которую хозяйка обещала согреть к ночи, Кобейн остался в трактире, чтобы поужинать и понаблюдать за людьми. Неопределенность его положения выводила из себя, а обрывки подслушанных в трактире и на улицах городка разговоров подтверждали слова Тары. На фоне растущих в Долине проблем, особенно в Закатном королевстве, среди населения усиливалась ксенофобия и страх перед неизведанным. Люди говорили, что беды и болезни, просачиваются сквозь швы соприкосновения миров или их приносят с собой Скользящие. Храм и Совет Закатных готовили отделение миров. Не просто ограничение дара тех, кто может переходить по швам, а отделение. Значит, тянуть с возвращением на Землю нельзя, но Бэю было совершенно непонятно, как это сделать и где искать помощь.

Он послушал и поспрашивал про Ану. Скрежетал зубами, сжимал до боли кулаки, но слушал, и даже задавал вопросы! Невеста Наследника Закатного королевства готовилась стать Спасительницей целого мира! Похвальное стремление. Через три месяца, если Кайра Рассветная не выберет себе пару, Ана вместе со своим женихом отправится к священной горе Аль Ташид, чтобы найти ключ на свободу из песчаной ловушки.

«Предложить ей самого себя в виде брелка? Спасительница!»

Но почему, кроме злости и разъедающей кислотой ревности, Кобейн испытывал едва ли не гордость, когда слышал, что Тайна понемногу завоевывает сердца людей, сначала плохо встретивших никому не известную девушку, к тому же, еще и связанную с чужим миром?

Только Бэю хотелось поправить говоривших, что сердца невеста Наследника не завоевывает, а крадет. У будущей Королевы не та специальность. Не Воительница она, а Воровка.

Наслушавшись всякого, Кобейн уже хотел справиться у хозяйки о бадье с водой, когда к его столу подошел незнакомый мужчина и без приглашения сел напротив.

Он был высок, одет в дорожный плащ. Глубокий капюшон упал с головы на плечи, и Бэй увидел перед собой овальное лицо с правильными чертами и длинным, прямым носом. Темные волосы незнакомца были собраны в низкий хвост, белки темных глаз неприятно выделялись на фоне смуглой кожи. Узкие, ровные губы напоминали две полосы. Бэй уже знал, что определить настоящий возраст жителей Долины непросто, но выглядел мужчина лет на пятьдесят. Если бы не цвет лица, Кобейн причислил бы его к земным стандартам «голубых» кровей.

— Чем обязан? — спросил он, удивленно приподнимая бровь, и давая понять, что не оценил бесцеремонное начало знакомства.

— Заставил ты себя поискать, — вместо представления или приветствия проговорил незнакомец, обрушив на Бэя предчувствие опасности.

— Не знал, что меня кто-то ищет.

— Не кто-то, а я, — ответил мужчина, разглядывая Кобейна взглядом секретного агента Нормана Келли. — Вот уже много лун с тех пор, как ты переместился из другого мира.

Иногда нас находит то, что мы желаем найти.

Разговор продолжился в комнате, которую снял Бэй. В углу пыхтела кипятком полная бадья. Еще не представившийся гость, предложивший уйти в более уединенное место, сбросил на спинку единственного стула плащ и отошел к окну. Развернулся, облокотившись о подоконник, и с высоты своего роста, посмотрел на Кобейна. Чтобы не оказаться ниже уровня его глаз, Бэю пришлось вспомнить об американской непосредственности и усесться на угол стола.

Гость оценил его маневр короткой усмешкой.

— Чтобы избежать лишних вопросов, — проговорил он и потянул со своей шеи скрытый в одежде тонкий шнурок с обманкой.

Бэй следил за руками, снимавшими кулон, наблюдая, как преображается мужчина перед ним. Многое осталось неизменным — рост, фигура, одежда, возраст. Даже черты лица. Зато цвет кожи оказался ровным и светлым, как топленое молоко. Глаза — синими, с примесью серого, как пасмурное небо. Волосы побелели, сохранив длину с одной стороны головы, но исчезнув с другой. Не смотря на необычный цвет, а, может, благодаря ему, густые, белоснежные брови притягивали взгляд, как и полосы татуировок, спускавшихся от висков на шею. С обритой стороны они проступали тонким рельефом, как если бы были не наколоты, а сложены из вживленных под кожу нитей.

Перед Бэем стоял Истинный. А так как между этими любителями асимметричных причесок существовала разница в чинах, Кобейн был уверен, что его гость относится к высшим эшелонам власти таинственного Храма. Слишком много уверенности в себе и спокойствия, свойственных людям, привыкшим решать и повелевать, исходило от жреца.

— Теперь мне ясно, почему вы не представились, — усмехнулся Бэй.

— Как мне ясно то, что ты переместился из Карьера, в нем сбиваются все следы, — ответил Истинный. — И неплохо освоился в чужом мире за короткий срок. Что собираешься делать дальше?

— Вернуться обратно. Как вы узнали обо мне?

— Каждый Скользящий оставляет свой уникальный след. Как почерк. Или отпечаток пальцев, которыми пользуются в вашем мире. Просто мало кто способен их читать. К тому же это слишком трудоемкое занятие, и прибегать к нему приходится лишь в исключительных случаях.