Разрывая стены

— С чего ты взял, что я здесь из-за камня? — вдруг накинулась на него Тайна с непонятным приступом злости. — И что здесь делаешь ТЫ?

Бэй задумался. Йодан не снабдил его вариантами ответов на подобные вопросы, потому что ожидал, что Кобейн встретит Искателя, незнакомого с Землей, который с радостью примет помощь оказавшегося рядом Скользящего. Что теперь говорить Ане? Вдобавок ко всем сложностям их отношений она должна принести камень в другие руки.

— Я — Разрывающий, ты — Искатель, мне нужно помочь тебе найти какой-то камень. У вас же всегда работают в паре?

— КТО привязал тебя ко мне? — Ана почти кричала.

А Бэя снова накрыла злость от того, настолько Тайна не рада его видеть! И вопрос-то какой нашла!

— Это ты у МЕНЯ спрашиваешь, кто ПРИВЯЗАЛ? — Кобейн оттолкнулся от стены и рывком поднялся на ноги. — Духи, боги, разлетевшийся в пыль рубин, Тени? Может, это ты ответишь мне — КТО? — Бэй хотел протянуть руку, чтобы поднять девушку с пола и понял, что не может этого сделать.

Ко всем тванским Теням!

Еще несколько минут назад, наивный, он полагал, что оказался на Земле почти свободным! Вместо этого — привязан к Тайне, вместе с ней — к неизвестному камню, к тому же — еще и скован приказом ее сестры! И терпение Кобейна, как и выдержку, похоже, выжгло немилостивое Солнце Долины.

— Я не об этом. Кто отправил тебя за мной?

— За тобой? Никто, Ана, — сердился Бэй. — Я всегда работал вместе с Искателем — Звездой или Кайрой. И если кого не ожидал здесь увидеть, так это тебя. — Это было правдой. — Поднимайся. Нам придется вернуться в Лабиринт, так что давай побыстрее найдем этот камень и в процессе узнаем, духи с нами играют, или мы действительно на Земле.

Чтобы выиграть время, Кобейн разыгрывал непонимание. Ему придется выдумать причину для возвращения в Долину, но пока его слов оказалось достаточно, и злость Аны сменилась растерянностью.

Тайна отодвинулась в сторону, заметалась взглядом по спешившим мимо людям, словно в поиске защиты, и быстро заговорила:

— Я не чувствую его. Совсем. Не слышу. Ничего.

Смысл прозвучавших слов даже не сразу стал понятен Кобейну! Билет на Землю был на двоих, Бэй должен вернуться скорым поездом обратно, чтобы доставить Искателя и ценный кристалл Йодану. Жрец не обещал ему долгих каникул. И значит, Тайна приготовила Кобейну очередной смертельный приговор!

— Искателю полагается знать, где находится камень, — Бэй стиснул зубы.

— Я слабый Искатель с нестабильным даром, — Ана с вызовом уставилась на него, будто он снова стал ее страхом.

Кобейну хотелось рычать, а еще схватить Тайну за плечи и трясти, трясти, трясти — повторяя: «За что? За что?»

Привязала, истязала, казнила, глаза свои на него когда-то подняла, лишив привычного мира, и все время норовит лишить жизни!

Но вместо этого Бэй бросил:

— Поднимайся, — и пошел в сторону таможенного контроля. Когда через несколько шагов он обернулся, Ана продолжала сидеть на полу под светящейся рекламой туристического бюро.

О том, что не может ее коснуться, Бэй вспомнил, когда уже навис над Тайной темной глыбой, а руки его, наталкиваясь на невидимую преграду, соскальзывали в стороны всякий раз, стоило потянуться к девушке. Так что Кобейн превратился в ветряную мельницу, на которую с улыбками заглядывались прохожие.

— Вставай сама, — зарычал-таки он, увидев ужас в широко распахнутых глазах, и безжалостно добавил: —Ты слышала приказ сестры.

Ана вскочила на ноги после его слов и молча пошла сзади.

— Походим по аэропорту, и если ничего не почувствуешь, поедем к моей семье. Они уже больше полгода ничего обо мне не слышали, — говорил Бэй, не оборачиваясь, уверенный, что раздавленная чувством вины Тайна безропотно следует за ним. — Давно бы так, — усмехнулся он и, посмотрев по сторонам, вспомнил, как во время затяжного скольжения, теряя остатки воздуха в легких, представлял себя самолетом, который, истратив весь керосин, планирует, дотягивая на сухих крыльях до посадочной полосы.

Конечно же, Ана ничего не услышала и не почувствовала. Она бросала на Бэя затравленные взгляды, а он не мог остановиться и, вместо того, чтобы успокоить или хоть как-то поддержать растерянную девушку, хмурил брови и отворачивался, чтобы она не заметила ползущую на его лицо идиотскую улыбку.

Бэй и злился на Ану, и хотел пригреть. Вспоминал, что не может коснуться ее, и снова злился на то, что она сама была всему этому причиной, думал о камне и о том, что хождение по аэропорту бессмысленно, и задавался вопросом, сколько времени у него есть в запасе, прежде чем… А что, собственно, должно произойти? Его скрутит приступом непереносимой боли? Остановится уставшее от карусели чувств сердце? Или Бэя притянет в какой-нибудь пространственный шов и размажет между мирами? Тогда Кобейн отворачивался от Тайны уже не для того, чтобы скрывать улыбку, а чтобы не сверкать на нее яростью из глаз.

Семенит следом, стараясь угнаться за его шагом? Вот и хорошо. Пусть хоть теперь за ним побегает.

Наказание его сероглазое…

За все грехи всех предков из двух миров.