Разрывая стены

Сидела, как истукан, и смотрела, смотрела, смотрела. Не в силах отвести взгляд от мужского лица. Боялась поверить, что Бэй жив, что стоит на балконе напротив, что ее снова касается свет его глаз. Только, когда Ана немного пришла в себя и была готова засиять неоновой лампой, до нее дошло, ГДЕ стоит Бэй — рядом с Рассветной! На том самом месте телохранителя и фаворита, с которым принцесса не расставалась ни днем, ни ночью. И это ЕГО заботами Кайра еще больше расцвела и похорошела?!

Стошнить, что-ли, от Рассветной красоты?

Как же больно!

А в голове сама собой выстраивалась цепочка: ради Бэя Рассветная отвергла горцев, обиженные старейшины прислали Аларику драгоценный подарок, из-за которого Ана теперь могла лишиться головы.

Судьба Избранницы, похоже, не только не определилась, но наглоталась жемчужин желания Кимико! И пока на лицо лезла злобная усмешка, Ана поспешила отвернуться к Ларсу в поиске утешения. Смотреть нужно на того, кому доверяешь! С кем спокойно и надежно!

Не помогало…

Ничего не помогало. Откуда-то взялся таз, полный ревности, и Ана превратилась в тряпочку для полоскания в нем.

Заканчивая свое убедительное выступление, Ларс заявил, что как Наследник трона и член Совета будет использовать право на вето, если не согласится с решением Магистров. Вот!

Железный Пес всегда был Хранителем Аны! С самого первого момента, как только вошел в ее жизнь. И он снова собирался бороться за нее.

Избранница наконец смогла найти в себе силы, что бы снова посмотреть в зал. Только он вдруг сузился до размера одного балкона. А Ана настолько наполоскалась в тазу из ревности, что вцепилась в лицо Бэя, мечтая отрастить своему взгляду когти оскорбленного котенка, и царапать, царапать… Царапать!

Не лицо — страшно невзначай дотянуться до солнечных глаз, посмевших лить свой свет на другую. И на кого! На Кайру?

Из всех женщин Долины…

Как? Ну вот КАК Бэй мог оказаться рядом с ней?

Нет. Царапать хотелось шею и широкие сильные плечи, на которых удобно повиснуть или засыпать, уткнувшись носом в подмышку. Бэй пах домом. В котором Ана теперь чужая.

Больно так стало… Но оказалось, может быть еще больнее.

Он даже сережку со скаполитом снял! Ту самую, что сам просил выбрать, проколоть ухо и вставить, касаясь руками мягких волос. Виска, шершавой щеки, на которой выросла щетина… Ана не разрешала Бэю бриться, чтобы его лицо отразило спрятанные от внешнего мира страстные черты характера. Они были скрыты годами тренировок, но Ана ломала оковы, высвобождая эмоции этого мужчины, и наслаждалась мощью его чувств. Горела в пламени его страсти и купалась в океане нежности.

Бэй… невероятная смесь силы и нежности…

Какой он с Кайрой?

Ана задохнулась этой мыслью, закашлялась, завертелась в поиске стакана с водой. А почувствовав на себе взгляд Бэя, вернула ему свой — высокомерный и раскаленный до температур, когда огонь становится белым и кажется холодным!

* * *

Сидит на балконе подсудимых с таким выражением, словно уже Королева Закатных!

Нет уж. Пока только невеста Наследника трона.

Свадьбы не было, и не стоит полоскать его ледяными взглядами презрения. Сережку со скаполитом сменила на крупные бриллианты, слишком кричащие для ее лица.

Хорошо, может, и не слишком. И может, очень даже подходящие ярким блеском влажному, притягательному рту. Губам, которые терзали в настойчивых видениях. Только Бэй вспомнил, как эти губы целовали Железного Пса и касались его груди. Что, если видение не было плодом его воображения?

И был бы сапог…

Кобейн уже наклонялся, когда пришел в себя! Место было несоответствующее, и обувь на ногах другая, к тому же, не стоит показывать Бесстыжему Наваждению, что ему не все равно! Бэй злорадно усмехнулся, вспомнив, что сапог помог в прошлый раз, испортив любовникам настроение.

А что было, когда Кобейн не видел?

Дышать! Надо продолжать дышать, выплевывая стекло. Он справится. Он же всегда контролировал свои эмоции? Только эта хрупкая, нежная. О чем ты, Бэй?! Изменчивая кошка с силой львицы рвала на куски его самоконтроль. Отравой, она была для него с самого начала. Опасным наркотиком.

Вот пусть и сидит там на балконе. Тех самых… Заслужила.

Сидит подальше от него.

Потому что чешутся руки. Сапог нет.

Коснуться бы гибкой шеи…

И задохнуться.

От ненависти.

Чего же еще, после всего того, через что протащила его сероглазая Тайна?

АНАфема его личная.

— Бэй, ты хорошо себя чувствуешь? — забота в голосе Кайры походила на любопытство.

С того момента, как принцесса сняла капюшон, заявляя о своем присутствии, рядом с Кобейном стояла Наследница трона Рассветного королевства. Правительница, какой она представала на заседаниях Совета и во время принятия сложных решений. С таким же выражением снисхождения и интереса Кайра наблюдала когда-то за поединком двух светящихся змей.

— Нет, — признался Бэй — он же мог говорить только правду.

— Что с тобой? — не отрываясь от созерцания происходящего внизу, поинтересовалась Рассветная.

— Душно, тошно.