Разреженный воздух

За некоторыми из вновь прибывших отправили вертушку, и теперь она приземлялась в скоплении сверкающих огней и ревущих турбин, взметнув небольшой пылевой вихрь в центре поля. Скорее всего, местная корпорация забирала возвращающихся из отпуска наемных рабочих, спасая их от соблазнов местных операторов, которые окучивали ведущие в город маршруты и вместе с такси могли подкинуть еще и шлюху вместе с капсулой в отеле. Я свернул подальше от света и шума и направился к затемненному участку посадочной зоны, где стало еще мрачнее на контрасте с огнями вертушки. Мои глаза засветились мягким голубым сиянием акульего режима. Луппи следовал за мной на разумном расстоянии, пока до него с запозданием не дошло, что с этой стороны нет выхода – только извивающийся барьер из активированной живой проволоки высотой в метр и шириной в три.

Я почувствовал, как он замедляет шаг, и развернулся. Он остановился примерно в двадцати метрах от меня, и в его позе не было ничего от военной стойки, никакого оружия в поле зрения. Я побежал прямо на него, сжав левый кулак и призвав к жизни клинок из морфосплава. Он вздрогнул, споткнулся и даже попытался сбежать. Успел сделать с дюжину шагов, после чего я врезался в него сзади, повалил плашмя в холодную пыль и перевернул. В свете посадочных огней вертушки его вымазанное в реголите, лишившееся гарнитуры лицо превратилось в бормочущую маску ужаса. На носу и щеке отчетливо виднелся тканевый шов – очень дешевая работа, выполненная в большой спешке. Он пыхтел от паники, дыхание на холоде испарялось облачками пара. Я приставил нож ему к подбородку, но с меньшей силой, чем намеревался изначально. Кажется, я начинал его узнавать.

– Ты, блядь, кто такой?

– Я… я… я… Луппи, Себастьян Луппи, я… я… следил за тобой.

– Да ладно. – Я бесцеремонно осмотрел его в поисках оружия, но ничего не нашел. Чтобы перекричать вой турбин, пришлось повысить голос. – Зачем ты меня преследуешь?

– Ты… – В его голос проник намек на самодовольство, придав ему отсутствовавшую ранее твердую решимость. – Ты разбил мне лицо, земной ты мудила. И украл мою гарнитуру. Ты – тайное прикрытие для КОЛИН и аудита, работаешь в паре с Мэдисон Мадекве, связан с Доминикой Чаканой и полицией. Думаешь, я так низко опустился, что не могу почуять запаха сенсации, когда она тычет мне в рожу своей грязной немытой мандой?

Вертушка с визгом поднялась в воздух, подняв новое облако пыли, а затем, накренившись, направилась на запад. Я убрал нож от подбородка Луппи.

– Я тебя что, знаю?

– Ты на меня сразу с кулаками бросился, как только решил, будто я вас пасу. – Все еще дрожа от возбуждения, он попытался приподняться. Шум двигателей затих вдали. В наступившей тишине его голос звучал словно смех, нервный и горький. – В чем дело? КОЛИН хочет заключить секретную сделку с Малхолландом? Или, может, это наш святой, словно Пачамама, комиссар «Чистые ручки»?

Я пошевелил пальцами и отключил лезвие из морфосплава.

– Мне-то, блядь, откуда знать? Если у тебя есть компромат на этих людей, зачем ты следишь за мной?

– Хочешь сказать, что ты не глубоко законспирированный земной оперативник?

– Глубоко законспирированный земной оперативник? Ты что, поехал на фрокерских теориях заговора? Я здесь торчу четырнадцать лет. Меня сюда не внедрили, меня тут похоронили.

– Ты здесь восемь лет, – с вызовом заявил он. – Я навел справки.

– Да. Четырнадцать земных лет. Семь с половиной местных. Ты действительно думаешь, что КОЛИН планирует так далеко наперед?

– Они используют агентов под глубоким прикрытием. И КОЛИН, и Флот. Мы видели это на Титане.

– Ты хочешь сказать, что видел это в каком-нибудь идиотском фильме об олигархах с Титана. Ты вообще хотя бы бывал за пределами планеты?

– Я не говорю о другом мире, – угрюмо сказал он. – Я говорю о том, что творится прямо здесь, в Разломе. Десять лет назад у меня были источники, чувак, настоящие источники, и они…

– Ой, захлопнись. Источники у него были. – Я встал, готовясь оставить его там, в холоде и пыли. – Знаешь, чего вы все, тупые ушлепки-заговорщики, никак не догоняете? Никто не может быть настолько хорошо организован. Нет никакого зловещего теневого правительства, нет Корпоративного Земного Заговора с целью поработить Человечество. Есть просто куча противоречащих друг другу интересов, и они создают беспорядок в любом месте, куда бы ни сунулись. Этим Марс ничем не отличается от любого другого места.

– Если это правда, тогда что ты здесь забыл?

Я наклонился к нему поближе, наблюдая за тем, как он старается не дергаться.

– А тебе какое дело, гламурная муха? Почему бы тебе не вернуться к освещению Грандиозных событий, происходящих с Сандри Чармсом и его друзьями? Ведь это же твоя работа, или нет? – Я ткнул в Себа пальцем. – Или ты глубоко законспирированный журналист, просто выдающий себя за папарацци? И как давно длится это прикрытие?

Он отвел взгляд, его лицо дрогнуло. Я свирепо ухмыльнулся.