Разнообразная магия (ЛП)

«Люди должны заботиться обо мне, – подумал Кот, – а не ломать мой дух, заставляя сопровождать итальянских мальчиков на встречу с престарелыми кудесниками». Но он не смог придумать ни одного способа отделаться от этой обязанности, который Милли или Крестоманси тут же не разоблачили бы. Крестоманси, похоже, знал, когда Кот становился нечестным, даже раньше, чем Кот понимал это сам. Кот вздохнул и отправился спать, надеясь, что утром Крестоманси передумает и решит послать с Тонино кого-нибудь другого.

Этому не суждено было случиться. Крестоманси появился на завтраке (в шлафроке цвета морской воды с рисунком в виде разбивающихся волн), чтобы сообщить Коту и Тонино, что они отправляются к Габриэлю де Витту в Далвич на поезде в десять тридцать. После чего он ушел, и, шурша юбками, пришла Милли, чтобы дать им денег на поезд. Выглядела она очень уставшей после бессонной ночи, проведенной у постели Дженет.

Тонино нахмурился:

– Не понимаю. Разве монсиньор де Витт не был предыдущим Крестоманси, леди Чант?

– Зови меня Милли, пожалуйста, – ответила Милли. – Да, верно. Габриэль оставался на посту, пока не решил, что Кристофер готов принять его, после чего ушел в отставку. О, понимаю! Ты думал, он умер! О, нет, вовсе нет. Он столь же полон жизни и энергии, как всегда – увидишь.

Было время, когда Кот тоже думал, что предыдущий Крестоманси умер. Он думал, что настоящий Крестоманси должен умереть, прежде чем на пост заступит следующий, и он обеспокоенно следил за Крестоманси, не собирается ли тот потерять оставшиеся две жизни, обрушив на Кота всю громадную ответственность за контролирование магии в этом мире. Он испытал немалое облегчение, узнав, что всё гораздо проще.

– Не о чем беспокоиться, – сказала Милли. – Мордехай Робертс встретит вас на вокзале, а потом после обеда отправит обратно в кэбе. А здесь вас на вокзал отвезет на машине Том и встретит вас, когда вы вернетесь в три девятнадцать. Вот деньги, Кот, и еще пять шиллингов, если захотите перекусить на обратном пути. Потому что, какой бы квалифицированной ни была мисс Розали, она понятия не имеет, сколько нужно есть мальчикам. Никогда не имела и нисколько не изменилась. И, когда вернетесь, я хочу узнать обо всем.

Она тепло обняла обоих и умчалась, бормоча:

– Лимонный ячмень, жаропонижающее через полчаса, и затем мазь для глаз.

Тонино отодвинул свое какао:

– Думаю, меня укачивает в поездах.

Это оказалось правдой. К счастью, после того как молодой человек, работавший секретарем Крестоманси, высадил их на вокзале, Коту удалось найти вагон, где они были только вдвоем. Тонино сел в дальний угол закоптелого маленького помещения, опустив окно так низко, как только можно, и прижав ко рту носовой платок. Хотя его и не вырвало на самом деле, он становился всё бледнее и бледнее до тех пор, пока Кот уже с трудом мог поверить, что человек может быть настолько бледным.

– С тобой такое было всю дорогу от Италии? – слегка испуганно спросил Кот.

– Гораздо хуже, – ответил Тонино сквозь платок и отчаянно сглотнул.

Кот знал, что должен посочувствовать. Его самого укачивало – только в машинах. Но вместо того, чтобы пожалеть Тонино, он разрывался между чувством превосходства и раздражением из-за того, что Тонино опять заслуживал жалости больше, чем он.

По крайней мере, это означало, что Коту не придется с ним разговаривать.

Далвич был приятным городком немного к югу от Лондона, и как только поезд с пыхтением отошел от платформы, деревья закачались под порывами свежего воздуха. Тонино глубоко вдохнул, и на его лицо начали возвращаться краски.

– Плохо переносит путешествия, да? – сочувственно спросил Мордехай Робертс, когда вел их в ждавший возле вокзала кэб.

Этот мистер Мордехай Робертс всегда немного озадачивал Кота. Со своими светлыми, почти белыми кудрями и лицом цвета темного кофе он выглядел гораздо большим иностранцем, чем Тонино, и однако говорил на чистом, совершенно не иностранном английском. На английском образованного человека, что было еще одной загадкой, поскольку Кот всегда смутно предполагал, что мистер Робертс – что-то вроде слуги, нанятого присматривать за Габриэлем де Виттом после его отставки. А кроме того мистер Робертс был еще и сильным магом. Когда они садились в кэб, он с упреком посмотрел на Кота:

– Знаешь, существуют сотни чар против укачивания в транспорте.

– Я думал, что наложил на него чары, – неловко ответил Кот.

В этом состояла его старая проблема – он не был уверен, когда использовал магию, а когда нет. Но что действительно заставляло Кота чувствовать себя неловко, так это знание, что если он действительно использовал магию на Тонино, то не ради Тонино. Кот терпеть не мог смотреть на людей, которым плохо. И опять он совершал хороший поступок из дурных побуждений. Такими темпами он точно станет злым кудесником.

Габриэль де Витт жил в просторном удобном современном доме с большими окнами и металлическими перекладинами на крыше по последней моде. Он стоял среди деревьев на новой дороге, за которой открывался вид на деревню.