Раубриттер (IV.I - Animo)

Взять хотя бы бортовое вооружение. Всякий уважающий себя рыцарь Туринской марки обладал по меньшей мере двумя стволами, сообразно своему классу и массе, помогающей выдержать чудовищную энергию отдачи. Легкие доспехи обыкновенно оснащались несколькими трехдюймовыми[16] пушками, пусть неспособными проломить серьезную броню, но пригодными для того, чтобы крыть вражеские позиции беглым осколочным огнем, вминая в землю вражеские расчеты и пехотные порядки. Доспехи среднего класса уже несли на себе пятидюймовки[17], слаженная работа которых могла прогрызть оборону бетонных капониров и не очень толстых крепостных стен, некоторые и вовсе предпочитали шестидюймовки[18] — серьезный инструмент артиллерийской дуэли, способный принести победу даже в самой отчаянной схватке. Но даже все это могло показаться детскими хлопушками по сравнению с тем арсеналом, который тащили на себе доспехи тяжелого класса, один только собственный вес которых легко переваливал за четыре тысячи квинталов. Гримберт хорошо помнил голос отцовских восьмидюймовок[19], от которого у несчастных оруженосцев прямо на стрельбище разрывались барабанные перепонки, а земля гудела так, точно в нее вогнали гигантскую мотыгу. Этими орудиями впору было перешибать вражеские башни и громить бронированные цитадели. И даже это не было пределом. «Великий Горгон» герцога де Гиень, которого Гримберт видел как-то раз в детстве, неизъяснимо жуткий в своем монструозном величии, похожий на неспешно шествующую гору, был вооружен чем-то и вовсе невообразимым — батареей из двенадцатидюймовых орудий, слаженного залпа которой было бы достаточно, чтоб обрушить силой отдачи артиллерийскую крепостную башню.

А ведь были еще скорострельные высокобаллистические пушки, мало пригодные против укреплений и крепостей, но способные прогрызть пятидюймовую броню вражеского рыцаря с расстояния в несколько миль. Были реактивные бомбометы, не готовые тягаться с другими высокой скоростью снаряда, но обрушивающие на противника чудовищные по своей фугасной и бризантной силе боеголовки. Были лайтинги, ракетные установки, огнеметы, мортиры, газометы, были прочие пушки — динамо-реактивные, многокаморные, гаубичные, безоткатные, бикалиберные, конические…

Да уж, может, Святой Престол подчас весьма неохотно делился своими технологиями, опасаясь, что они будут использованы во вред человечеству и бессмертной душе, однако рыцари Франкской империи едва ли имели возможность упрекнуть его в жадности. Служащие главной защитой христианской веры, защищающие христианскую веру на севере, юге, западе и востоке бронированной стеной, они могли себе позволить вооружить свой доспех так, как считали нужным.

Но «Убийце» от этих щедрот остались лишь жалкие крохи. Две автоматические пушки калибром ноль-семь дюйма[20], узкие жала которых выступали из-под массивных куполообразных наплечников, годились, чтобы противостоять пехоте, но для вражеского доспеха представляли не большую опасность, чем пара флейт, которыми мальчишки на ярмарках развлекают публику. И уж подавно ситуацию не могли исправить два курсовых трехлинейных[21] пулемета, утопленные в лобовой броне.

«Хватит, чтоб отбиться от бродячих собак, — как говорил Магнебод, — А большего и желать пока рано — не по чину».

Две жалкие пушчонки и пулеметы! Гримберт всякий раз сжимал кулаки, вспоминая огневую мощь своего доспеха, которую впору было именовать огневой немощью. Какие подвиги можно совершить, располагая подобным арсеналом? Расстрелять стаю ворон, грабящих крестьянский огород? Срубить дерево в помощь лесорубам? Позор, настоящий позор…

«Страж», пристроившийся с правого борта, едва ли являл собой лучшую картину. Магнебод купил его специально для Аривальда у какого-то разорившегося раубриттера и выглядел он достаточно никчемно, чтобы являть собой идеальную пару «Убийце». Такой же архаичный аппарат легкого класса, созданный не для того, чтобы противостоять ему подобным бронированным хищникам или штурмовать стены крепостей, завоевывая рыцарскую славу, а рыскать по вражеским тылам, разведывая обстановку, вскрывая минные поля и изничтожая беззащитные обозы. Никчемная работа, почти позорная для рыцарского сана.

Но иногда даже никчемное оружие способно совершить подвиг. Так, кажется, изрек герцог Сполетто после того, как подосланный наемный убийца сразил его брата при помощи каминной кочерги. Гримберт хоть и не был уверен в том, что дело обошлось без участия самого герцога Сполетто, в глубине души был уверен, что изречение это в своей сути чертовски верно.

Неважно, какое оружие находится в его распоряжении, важен лишь дух, ведущий его. И если дух должным образом закален и готов…

— Что ты там возишься? — бесцеремонно окликнул его Аривальд, — Проверяешь, не выросли ли у твоего «Убийцы» яйца?

— Уж если вырастут, я, по крайней мере, узнаю их, — отозвался Гримберт, выбираясь наружу и стирая масло с ладоней снежным катышком, — Потому что уже видел их прежде и знаю, как они выглядят. А ты можешь похвастаться тем же?

* * *