Раубриттер

имение Грюнефельде в случае принятия госпожой Брунхильдой

предложенной господином графом руки.

— Не понял, ничего не понял, — нахмурился кавалер, — больно

мудрено говорите, что такое Вдовий ценз?

— Вдовий ценз — форма договора о наследовании женой имущества

мужа после его смерти, — пояснил молодой нотариус под

одобрительное кивание старящего товарища.

— То есть?

— То есть госпожа девица Брунхильда Фолькоф после вступления в

брак с графом фон Маленом унаследует поместье Грюнефельде

после его смерти. То есть она не останется без имущества после

того, как станет вдовой. — Продолжал молодой юрист.

— Мало того, согласно цензу, госпожа Фолькоф после кончины графа

сохранит право на титул графиня. — Сообщил мэтр Меделус.

Волков помолчал, обдумывая услышанное и спросил:

— Хорошо, и каково это поместье?

— Поместье сие невелик о, но превосходно. — Заговорил юрист, разворачивая бумагу.

А тут и брат Семион пожаловал, поклонившись нотариусам, он сел

рядом с кавалером.

Меделус начал читать:

— Девице Брунхильде Фолькоф в случае, если примет она руку графа

фон Малена, будет передано в имение во Вдовий ценз поместье

Грюнефельде. В поместье том пахотной земли четыре тысячи

десятин. Лугов, покосов, выпасов, опушек и полян пять тысяч

десятин. Охотничьих угодий и лесов двенадцать тысяч десятин.

Мужицких хозяйств двадцать два, семнадцать дворов в крепости, остальные свободные. Так же имеется мельница на воде, что

принадлежит владетелю поместья. Через поместье проходит

хорошая дорога, стоит там трактир и кузня. Но те имеют своих

хозяев и только приносят аренду. Поместье дает доход в девятьсот

талеров в год урожайный.

Юрист сделал паузу, посмотрел на Волков и продолжил:

— После кончины графа графиня вступит во владение Вдовьим

Цензом, если к тому времени разродится ребенком любого пола

или будет обременена.

— Дозвольте взглянуть документ, — сказал брат Семион, когда

нотариус закончил чтение.

Девятьсот талеров годового дохода! Семнадцать дворов

крепостных мужиков! Это в два раза больше, чем было мужиков у

него самого. Да, не мелочился граф. Видно, и вправду Брунхильда

крепко присушила его. Волков даже стал уважать старого графа. Не

жадничал старик. Уж, если что-то хотел, то не скупился.

— Что ж, — произнес брат Семион, — вижу, что на этом документе

печать гильдии Нотариусов города Малена. Значит, намерения

графа серьезны.

— Смею вас заверить, — произнес Меделус, — что намерения графа

более, чем серьезны. Граф в нетерпении ждет вашего ответа и

молит Господа, чтобы вы были к нему благосклонны. Граф

передает вам, что все расходы по свадьбе берет на себя. И в

свадебный дар передаст невесте еще и две тысячи талеров

серебра. А приданного от вас потребует две перины и две нижних

рубахи для девицы Фолькоф, больше ничего. Но просит вас об

отказе от пышных свадебных тожеств. Свадьба будет проста и тиха.

Он не хочет большого шума. У него и так будет много прений по

поводу этой женитьбы с его родственниками. — Нотариус понизил

голос. — Сами понимаете, кавалер, его наследники будут не в

восторге от того, что такой лакомый кусок, как Грюнефельде, уйдет

вашей сестре.

— Я подумаю, прошу на размышление три дня, но коли согласие

дам, выставляю условие, я хочу, чтобы таинство венчания

проводил сам епископ маленский. — Твердо говорил Волков. — И

чтобы венчание было в кафедрале города Малена, а таинство было

записано в кафедральную регистрационную книгу.

— Сие приемлемое требование. — Согласились нотариусы, переглянувшись. — Мы передадим его графу, и думается нам, что

никто против вашего желания возражать не будет.

— Ну, а раз так, то теперь, господа, прошу вас быть моими гостями и

отобедать со мной.

— Мы бы с радостью, — заверил его старший нотариус, — но хотим

вернуться ко графу сегодня, чтобы передать ваш ответ, а если

сядем тут обедать, так до ночи вернуться не успеем.

Как ухали они, Волкову стали подавать обед, рядом сидел умный

монах и в какой уже раз перечитывал бумагу.

— Очень щедрое предложение, — говорил он, — госпожа Брунхильда

получит достойное вспомоществование после смерти графа, главное — ей понести и родить. Но при ее-то привлекательности

даже старый граф на то сподобится.

Он явно был доволен, будто это ему предлагали поместье. Он

буквально светился. Так улыбался, что кавалеру захотелось сжать

свой рыцарский кулак и дать ему по его сияющей физиономии. Все

дело было в том, что Волкову плевать было на поместье. Плевать!

Он не собирался отдавать Брунхильду. И чем сильнее ее просили, чем больше ей сулили, тем меньше он хотел ее отдавать. Сейчас он

сидел и думал, как отказать графу. Только лишь об этом. А еще он

думал о том, что она станет графиней и получит свадебный приз в

две тысячи талеров и поместье по Вдовьему цензу. И, может, так ей

будет лучше, но… Станет ли лучше ему без нее? Нет. Перебьется

она без графского достоинства.

Перебьется без серебра и поместья. Она останется при нем. И даже

уже женитьба на ней перестала казаться ему оскорбительной. Он

уже и не вспоминал, что она была трактирной девкой когда-то.

Когда же то было! Плевать на то. Все, чего он сейчас хотел, так это