Расстрельный список

В революцию и Гражданскую войну его поносило по городам и весям. В итоге он неплохо пристроился инженером на вагоностроительном заводе в городе Каменское. Компетентные органы, хотя и отлично были осведомлены о его ортодоксальном пещерном национализме, Куропятника не трогали. Потому что националистов на Украине тьма тьмущая, а хороших инженеров мало. Так что жил он припеваючи: платили знающему инженеру как десятку рабочих, почти как директору завода.

Но все же он влетел. Что-то у него на заводе не вовремя взорвалось, были сорваны военные заказы, поднялся шум до небес. Необходимо было срочно карать и жечь. Вот и попал он под горячую руку советского правосудия. Скорее всего, его просто сделали крайним. Последовали суд, статья о халатности, два года заключения. Отсидел он из них уже три месяца в колонии массовых работ в городе Жучково.

Жена с малолетним сыном проживала все в том же Каменском. Работала машинисткой. Заодно, как бывшая буржуазная поэтесса, вела при городском клубе трудящихся женский кружок украинской литературы, где ненавязчиво предлагала выкинуть за борт истории всяких дряхлых и расово ущербных Пушкина и Шекспира. Зачем они нужны, когда есть Леся Украинка и Иван Франко? И вообще, к чему развитым людям говорить на каких-то обезьяньих языках, когда есть соловьиная украинская мова? Внимания на нее не обращали, поскольку все это было в русле украинизации. Удачно укокошенный нами недавно Лев Дерконос из расстрельного списка даже какую-то грамоту от Народного комиссариата просвещения ей в свое время выдал – лично, в торжественной обстановке.

Как я понял из объяснений подручных Генерала Мороза, хоть инженер и оказывал некую помощь бандподполью, но активным его участником не являлся. Заинтересованность в нем была из-за того, что он родственник «будущего соправителя Украины». И Власник очень хотел его видеть на свободе, поблизости от себя. Родная кровинушка все же. Как оставить ее в беде?

Больше всего беспокоило контриков то, что будут установлены родственные связи руководителя эмигрантской боевой структуры и простого инженера, находящегося в заключении, – уже наблюдались подвижки со стороны органов в этом направлении, вопросы нехорошие задавать начали. И тогда ОГПУ получит некоторые козыри в борьбе с КСУ.

Итак, заказ от самого Мороза: вызволить его родню, транспортировать в Польшу. А потом у нас будет разговор по душам. Именно эти условия мне выдвинули гонцы. Я пообещал подумать и по условленному каналу передать решение.

Вернувшись без новых приключений в артель, я запросил срочную встречу с Инициатором. На следующий день мы вели с ним разговор в так хорошо знакомой мне «конспиративной каморке» в распределителе.

– А может, нам правда использовать инженера с семьей для шантажа Снежной Бабы? – предложил я.

Петр Петрович задумался, потом отрицательно покачал головой.

– Насколько осведомлен о Морозе, он человек где-то даже совестливый. И очень будет переживать за родню, если ее поставят к стенке. Может, даже напьется с горя. Но не сдвинется ни на сантиметр со своей позиции. Прогнуть его через близких невозможно.

– И что делать? – с кислым выражением спросил я, предполагая ответ. И не ошибся.

– Будем освобождать, – объявил Инициатор.

– Мне уже диплом государственного образца положен по специальности «вызволитель контрреволюционеров».

– Добавьте еще террор. Эту специальность вы, Саша, освоили на пятерочку.

– Лет или баллов?

– Баллов, конечно. В годах такое не меряется. Только стеночка.

Шуточки такие звучали, конечно, задорно. Да только почему-то плакать от них хотелось. Но если взял груз на плечи, сожми зубы да тащи.

– И вот еще. Перед тем как кидаться с шашкой нагло на тюремное ведомство, нужно подработать нашего бравого Полковника, – заметил Петр Петрович.

Полковник. Давно таких званий у нас нет, но в оперативных материалах полковому командиру Квакше присвоен именно такой псевдоним. Кстати, в нарушение правил. Ведь оперативный псевдоним не должен содержать сведений о фигуранте, но почему-то Инициатору приглянулось именно это слово. Ладно, дело хозяйское.

– Как подработать? – спросил я.

– Замкнуть колечко, – довольно улыбнулся Петр Петрович – с таким видом кот облизывается, отведав жирной сметаны.

А потом предложил комбинацию. Целью ее было взять самого Полковника и его окружение под полный контроль. И использовать как в нашей операции, так и в смежной, которую проводит центральный аппарат ОГПУ.

Конструкция получалась интересной. Красивой. И при определенных условиях могла сработать. Хотя переусложненные конструкции могут рухнуть из-за одного лишь слабого звена. Но будем думать о лучшем.

– Годится, – кивнул я…

Глава 2

Катер сформированной месяц назад Днепровской военной флотилии, прилично мятый, с низкой осадкой, старенький, но упорный, пыхтя, причалил к пирсу у станицы Коневская. На него завороженно глазели окрестные мальчишки. Прибытие корабля, тем более военного, для местных – это всегда праздник и бесплатное представление.