Рассказы затонувших кораблей

Финляндия и Германия контролировали все восточное побережье Балтики, объявленной Геббельсом «морем мира». Судам угрожали разве что мины, изредка сбрасываемые англичанами с самолетов в самой южной части Балтики. Остатки русского Балтийского флота, разгромленного во время ухода с баз в Прибалтике, были заперты в Кронштадте. Финский залив в самом узком его месте перегородили минными полями, а по берегам на всем его четырехсоткилометровом протяжении были расположены немецкие и финские посты наблюдения, артиллерийские батареи, аэродромы и военно-морские базы. Суда с рудой, лесом и шарикоподшипниками из Люлео и Окселесунда шли в Германию совершенно открыто, ярко освещенные и безо всякого сопровождения. Территориальные воды Швеции на Балтике в районе трехмильной зоны считались наименее опасными для морских грузовых перевозок. Об этом говорили даже надбавки за риск, которые получали команды шведских судов. В Северном море и ряде районов Северной Атлантики надбавка составляла 250 процентов, в международных водах Балтики эта сумма уменьшалась до 125 процентов, а при движении в пределах шведской трехмильной зоны экипажи могли рассчитывать лишь на 65-процентную прибавку к своей зарплате. Даже если бы советский бомбардировщик или подлодка сумели пробраться на Балтику, ставшую внутренним германским морем, шведские суда находились под защитой своего нейтралитета. На их бортах и палубах огромными буквами было написано «SVERIGE» и нарисованы шведские флаги. Бои шли на востоке, но их грохот не доносился до западной части Балтики. О том, что идет война, напоминали лишь редкие взрывы на минных полях, которыми немецкие тральщики разделили все море на три части. Одна линия шла от южной части Эланда до Мемеля, нынешней Клайпеды, вторая была проложена между южной оконечностью Сконе и немецким побережьем, пересекая Борнхольм.

С началом второй мировой войны в сентябре 1939 года Швеция объявила о своем нейтралитете. На бортах всех торговых судов белой краской были нанесены издалека видные надписи «SVERIGE» и нарисованы шведские флаги. Маркировка национальной принадлежности была сделана и на палубах, чтобы предупредить авиацию воюющих сторон. Однако надписи помогали мало. За годы войны торговый флот Швеции потерял десятки судов, многие из которых были атакованы вполне сознательно.

Шведские капитаны, сверяя свой маршрут по картам минных полей, спокойно вели суда в порты назначения. Следить нужно было разве что за случайными минами, сорванными штормами с якорей и гулявшими по балтийским просторам. Для них на мостике всегда стояла наготове винтовка, и вахтенные развлекались стрельбой по этим плавучим мишеням.

Война задевает Швецию

Но уже в октябре 1941 года война подошла к шведскому побережью. Из шестидесяти восьми подводных лодок, которыми к началу войны с Германией располагал Советский Союз на Балтике, почти половина была потеряна при паническом отступлении с военно-морских баз в странах Балтии в первые два месяца войны. Большинство из них погибло, подорвавшись на минах, несколько субмарин стояли на ремонте и были взорваны собственными экипажами. Остальные спаслись и пришли в Кронштадт. Многие из субмарин были серьезно повреждены, после потерь при отступлении трудно было набрать полные экипажи, но пять подлодок все же удалось привести в боевую готовность. В конце октября они пошли на прорыв минного барьера в Финском заливе. Спаслись от гибели лишь две из них — «щуки» Щ-320 и Щ-323.

Первая направилась в южную часть Балтики и торпедировала в районе Гдыни транспорт «Холланд», вторая выбрала позицию в районе Эланда, поджидая суда, двигавшиеся в Кальмарский пролив. 13 октября «щука» встретила караван судов, шедших в южном направлении, и торпедировала самое крупное из них — пароход «Балтенланд», направлявшийся из Финляндии в Германию с грузом древесины. Легкое содержимое трюмов спасло судно от гибели. Древесина удержала его на плаву, несмотря на огромную пробоину. Горящий «Балтенланд» понесло к берегу, и он сел на мель в районе Вэстервика. Шведские власти впервые обнаружили, что Советский Союз начал подводную войну: найденные в судне обломки торпеды были с надписями на русском языке.

Этот инцидент не привел к дипломатическому конфликту, поскольку шведские суда во время рейда «щуки» не пострадали.

Однако следующий год стал трагическим для шведского торгового флота.