Читаем Рассказы о котовцах полностью

— Выход на поляну со стороны противника и обратно возможен только через гать, товарищ комбриг. Справа от гати, — показал рукой, — непроходимое болото, а дальше крутой подъем, поросший хвойным лесом. Слева широкий топкий ручей и густой ольшаник…

— Ну а пройти можно? — перебил Котовский.

— Гиблое место, товарищ комбриг, — заверил Воронянский. — Пробовали дно и шестами и лошадьми. Чуть было коня не угробили. Влип по брюхо тут же, у самого берега.

— Отлично, — указал Котовский. — Значит, если Карницкий сунется, перейдет гать и вытянет колонну на вершину поляны, тогда…

— Тогда гроб ему с музыкой, товарищ комбриг, — рассек воздух ребром ладони Воронянский. — Кроме как на гать, бежать с поляны некуда!

Котовский усмехнулся, повернул голову в сторону Ульриха и, слегка заикаясь, сказал:

— Вот здесь и стукнем Карницкого, если сунется. Поглядим тогда, чья выучка лучше: наша, революционная, или ихняя, академическая. — И, развернув Орлика, пустил его рысью в сторону расположения эскадронов.

…Не успели котовцы покормить лошадей, как вдали, где-то за гатью раскатисто застучал пулемет, потом другой, третий, и снова стало тихо.

— Это он, Карницкий, — насторожился Ульрих. — Никак не угомонится, чертов перец!

— Не терпится генералу, — отозвался Котовский, подымаясь с бурки, разостланной возле тачанки. — Сам на рожон лезет.

Возле штабной коновязи кто-то из командирских коноводов сказал полушутя, полусерьезно:

— Дать бы ему сейчас за один раз и в хвост и в гриву, чтоб знал порядок, полуночник!

— Не поможет, браток, — возразил кавалерист из эскадронных связных. — У него сейчас сила большая. Такого надо шарахнуть так, чтобы долго помнил!

Котовский улыбнулся словам связного и слегка толкнул начальника штаба под локоть:

— Слышал предложение? Как в воду глядит парень.

— Рассуждает как котовец, — согласился начальник штаба и, звеня шпорами, пошел к коновязи, где фыркали и всхрапывали, зарывшись мордами в сено, командирские кони.

Вскоре прискакали кавалеристы из ночной заставы и доложили комбригу, что неприятельская конница приближается к болоту.

— Снять заслоны, — приказал Котовский, — и отвести на поляну. Гать оставить открытой. Делать вид, что отходим…

Кавалеристы помчались обратно, и гулкий перестук копыт вскоре заглох.

Бригада быстро построилась и двинулась навстречу противнику. Погодя немного оба полка и пулеметные эскадроны разъехались в разные стороны и притаились на опушках редколесья. На вершине поляны осталась бригадная батарея, готовая к бою, и пеший дивизион для ее прикрытия.

Время шло, а противник не появлялся. Вокруг было тихо, тревожно. Только луна то появлялась, то исчезала в белесой вышине и, казалось, чему-то загадочно улыбалась.

И вот едва подул легкий ночной ветерок, предвестник близкого рассвета, как со стороны гати показалась разведка противника. Уланы держали карабины и ручные пулеметы наготове и ехали молча, словно призраки.

Немного погодя прошел авангард силой до двух эскадронов, а за ним на достаточном удалении показалась наконец черная колонна основных сил противника.

Конница Карницкого двигалась на виду всей бригады.

Кавалеристы обоих полков с затаенным дыханием следили за движением неприятельской конницы и с нетерпением ждали сигнала.

— Время, — шепнул наконец Котовский, когда добрая половина колонны противника оказалась на открытом месте.

И тотчас взвилась сигнальная ракета, задрожала высоко над вражеской колонной и мгновенно погасла.

Напряженную тишину взорвал бешеный лай станковых пулеметов Сливы и Эберлинга.

— Здрада, пся крев![17] — завопил истошный голос в голове вражеской колонны, и вопль резко оборвался…

Пулеметные эскадроны Котовского расстреливали конницу Карницкого в упор. Уланы метались из стороны в сторону, дико гикали на лошадей и бросались наутек.

Бой был скоротечным. Уланы, гремя пиками и обгоняя друг друга, неслись сломя голову в низину, к гати.

Там они сталкивались между собой, схватывались в драке за выход на гать, срывались с крутого берега, опрокидываясь в болото.

Предсмертные крики, пронзительное ржание лошадей, истошные вопли офицеров, утративших власть над солдатами, грохот пулеметов, яростный боевой клич котовцев слились в один протяжный гул, и эхо грозно раздавалось над оврагами и перелесками, озаренными слабым светом луны.

Потасовка у гати так же внезапно кончилась, как и началась. И снова воцарилась тишина над обширной поляной, словно ничего и не случилось на этом клочке галицийской земли, обагренном кровью.

— Поделом ему, этому псякревскому генералу! — долго не унимался вахмистр Митрюк, вместе с бойцами загоняя в кучу целый табун трофейных лошадей. — Раз не по плечу ночная драка, так не суйся!

На слова Митрюка отозвался взводный Сорочан. Он торопливо снимал офицерское седло с трофейного коня и радовался обнове:

— Отважился Карницкий отвести душу над нами в ночном бою, да просчитался. Даром что генерал, а тактика слабовата!

Не прошло и получаса, как котовцы собрали трофейное оружие, лошадей и под прикрытием пулеметных эскадронов тронулись в сторону Милятина.

Перейти на страницу:

Все книги серии Компас

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне