Распутье

Коша все-таки нашел способ прекратить наше общение, не вызвав к этому интереса. Точнее, он просто нанял телохранительницу – это было непросто. То Ивана не устраивала квалификация, то меня – имя. Первую претендентку отправили восвояси из-за имени – Александра. Для меня подобное было слишком. Девушка так и не поняла, чем меня насторожила, но я просто покачала головой. Не странно, что Ваня ее одобрил – ему, вполне возможно, даже понравилась мысль напомнить мне об ошибке в прошлом, но странно, что ее одобрил Коша. Или все-таки выбор настолько узок, что ему пришлось изобразить полную толстокожесть.

В итоге была нанята Вера – тридцатидвухлетняя женщина. Не слишком изящная, но миловидная и вся поджарая, спортивная, привлекательная уверенностью в каждом движении. Я приглядывалась к ней пару дней, но потом вдруг осознала свое везение: а ведь в последние годы в моем окружении вообще не было женщин! Разумеется, в полномочия Веры не входило сделаться моей подружкой, да и не стала бы я с ней делиться сокровенным, но одно ее присутствие прибавило мне тонуса. Даже украшение в ювелирном приятнее выбирать, когда с непроницаемым лицом рядом стоит не мужчина, а женщина – боевая и крутая, но все-таки женщина. Почти сразу я попросила называть меня Лизой, а Вера мне с каждым днем нравилась все сильнее. Неприятные ощущения вызвало только одно признание, которое она произнесла, когда мы впервые остались наедине:

– Елизавета Андреевна, для меня большая честь получить эту работу.

– Да, и почему же? – я переспросила, поскольку уловила, что говорит она это не только ради формальности. – Тебе нравится защищать кого-то, пусть даже рискуя собой?

– Защищать вас, а не просто кого-то, – поправила она. – Я имела в виду, что никогда не думала так высоко подняться. Семья самого Морозова! Вы знаете, что он профинансировал ремонт детского сада в моем районе, а сейчас выбивает муниципальные дотации для поликлиник? Деньги решают не все – особенно в моей работе, очень важно чувствовать свою важность. Я рада помочь хоть чем-то такому человеку и рада, когда на самом деле честные и ответственные люди идут из бизнеса во власть. Он заслужил мою преданность задолго до того, как я увидела эту вакансию.

Мне бы зажмуриться с силой и завыть сквозь зубы, но я этого не сделала. Знала бы Вера, из какого «бизнеса» идет Иван, и знала бы, что вся его помощь – это лишь инструмент завоевания таких, как она: людей, ищущих правды там, где ее нет. Ох, рассказала бы я ей – не только про Ивана, про всех людей, которых здесь видела и про которых наверняка знаю, как они улаживают проблемы с его помощью. Но, разумеется, никогда не расскажу. Только отвернулась к окну и постаралась, чтобы голос не дрожал:

– Тогда и я рада, что именно ты здесь оказалась. Наша семья ничего не ценит выше преданности.

Она кивнула и сразу перешла к объяснению правил – что я должна делать в случае опасности, какой знак она мне подаст при сомнительных действиях посторонних. Я делала вид, что слышу об этом впервые, очень не хотелось вызвать в ней интерес, куда делся мой предыдущий охранник. Но она, как оказалась, ответила на этот вопрос сама, додумав детали:

– Руслан Владимирович, передавая мне обязанности, предупредил быть всегда начеку. На вас около полугода назад было совершено нападение, к счастью, неудачное. А сам он теперь стал телохранителем вашего мужа?

Самое смешное и самое показательное в жизненных изменениях – это переименование Коши. Для всех посторонних он вдруг стал человеком с именем. Морж вдруг превратился в «Бориса», а Пижон – держите меня семеро – в Ярослава. Притом, когда посторонних не было дома, они мгновенно переключались на привычный зоопарк.

– Примерно так, – ответила ей нейтрально. – У мужа несколько охранников.

– Разумное решение! Чтобы быть честным политиком, для начала надо обеспечить безопасность, а то всегда найдется тот, кому его честность не понравится.

Я выдала Вере свое расписание английского, бухучета, спортивной секции и тира, а она даже не выразила удивления по поводу странного набора. Сдержанная, смелая, профессиональная, искренняя женщина, которой я определенно могу доверить свою защиту. И ей лучше не знать, что защита мне требуется не снаружи, а в доме, где ее не будет.

В Вере было прекрасно все, за исключением одного побочного эффекта – я вообще перестала видеть Кошу, не считая редких эпизодов, когда мы просто здоровались и проходили мимо друг друга. Я не возражала – не давала себе права возражать. И сильно удивилась, когда через пару недель он явился на секцию, изумив заодно и тренера:

– Руслан, ты слишком часто пропускаешь!

– Вот такой я ненадежный, Геннадий Петрович.

– Я поставил Лизу в пару с Андреем на спарринги!

– Андрею придется побыть сегодня в паре с вами, Геннадий Петрович, и дождаться, когда я снова начну пропускать.

Перед ударом, который нам показали, я встала перед Кошей в стойку, но решила, что есть время для иронично вскинутой брови.

– А ты, оказывается, хам, Коша.

– Я? Елизавета Андреевна, вы меня с кем-то путаете.