Расплата

И при всей нескончаемой прорве моего застывшего на двадцать три года времени, сейчас мне его отчаянно не хватало. Такие редкие встречи... А мне бы с утра до ночи, и с ночи до утра – с ним! И пусть бы горланил и спать не давал, пусть бы требовал носить его на руках, и отказывался есть с ложечки – только бы вместе! Да, времени не хватало. Потому что включился обратный отсчёт – через три года, через два с половиной, через два... У меня отнимут и его. Оторвут нас друг от друга, и бросят по разным углам – меня отбывать «свой» срок в колонии, а его свой - в детском доме. А когда увидимся вновь – если увидимся – ему будет больше, чем мне сейчас.

* * *

Лето 1996г.

Ладно. Доказать что я не жираф мне не удастся. Я поняла и приняла это. Но выйти-то по Условно-досрочному могу?

Узнавала у администрации. Сказали – при моём приговоре раньше отбытия двух третей срока об УДО нечего даже и говорить. Две трети – это пятнадцать с половиной лет. Год уже отсидела. Итого – четырнадцать с половиной... А это уже совсем не двадцать три!

И жизнь моя загорелась другим смыслом и целью. Хорошее поведение, передовой труд на фабрике и активное участие в культурно-воспитательных мероприятиях колонии – вот крепкое основание для подачи прошения о рассмотрении Условно-досрочного освобождения.

Многие женщины жаловались, мол, жизнь в неволе – как трясина. Плесневеешь в ней и душой и телом. Разлагаешься. А мне некогда было разлагаться. Я спешила жить, нарабатывать баллы и репутацию «исправившейся» женщины. И только одна вечная боль ковыряла сердце – я боялась, что когда Алёшку отправят в детский дом, я сойду с ума. Я помнила, что рассказывал о детских домах Денис, помнила и истории из жизни Макса. Кто защитит там Алёшку, кто его пригреет и успокоит?

* * *

Весна 1997 года.

Когда Алёшке исполнился годик, его побрили. Распрощались с посветлевшими к той поре шёлковыми локонами. Совсем другое дело! Я смотрела на него, лысого, и пыталась разглядеть хоть что-то от Дениса... Но это было очень сложно, ведь я уже не помнила его лица.

Без трёх месяцев, как два года с момента последней встречи.

Было ощущение чего-то большого, случившегося в моей жизни. Было тепло в душе и, даже, пожалуй, светлая, похожая на счастливый сон любовь всё ещё была... Но вот лица я уже не помнила. Старалась, всматривалась во всплывающие перед мысленным взором образы, умом направляла себя – ну же: глаза стальные серые, тёмные... Веки чуть нависшие, нос... ну... красивый нос! Губы... тоже красивые. И... Ну, подбородок волевой, а ещё... Строгая складка между бровей... Помнила же, всё это помнила! Но картинка всё равно не складывалась. Ускользала. И чем больше я пыталась вглядеться, тем расплывчатее был образ.

Зато Лёшку Савченко помнила всяким! И прыщавым десятиклассником, и румяным одиннадцатиклассником, и взмыленным спортсменом и прикинутым вышибалой. И целиком помнила, и по частям – фигура, глаза, скулы, нос, улыбка... По моим описаниям, пожалуй, можно было бы даже фоторобот составить! Я даже пробовала нарисовать его. Правда получалась какая-то хрень. Марго смотрела на мои почеркушки и правила анатомию:

- Голова, это яйцо, испорченное лицом! – говорила она, требуя перво-наперво чёткой основы построения. – Любой объект, даже самый сложный и обтекаемый можно разобрать на простые геометрические формы. Научишься их видеть – научишься чувствовать форму и строить! Не научишься – так и будешь просто посредственно срисовывать...

Училась, как могла. Выкраивала время между Алёшкой, учёбой в ПТУ и работой на фабрике. А ещё, проявила инициативу и вызвалась разрисовать наружные стены Дома малютки героями из мультфильмов.

Серость повеселела, и вокруг здания потянулись группы гуляющих с воспитателями детей:

- Ну-ка, кто знает - это кто?

- Тебула-а-ашка!

- А это?

- Булати-и-ина!..

* * *

Лето 1997 года.

Мне дали положенный по закону пятнадцатидневный отпуск. Всё время с утренней до вечерней поверки я проводила с сыном. Ему к той поре было почти полтора года, и это был очень спокойный ребёнок. Очень. Настолько, что я, глядя на других детей его возраста с шилом в попе, невольно прятала голову в песок, не понимая, нормально ли это. Раньше, когда я виделась с ним урывками между работой и учёбой, и на выходных, я этого особо не замечала, а теперь...