Рано или поздно

Ничто не могло усугубить его хандру сильнее. Пять дней пытаться избегать леди Анджелину Дадли в уединенности загородного поместья. Если бы, покидая Уимсбери-Эбби два месяца назад, он знал, что ему предстоит, то ни за что бы оттуда не уехал, и пусть обязанность занять свое место в палате лордов катится к черту. А он бы выбрал себе невесту из местных аристократов.

А теперь слишком поздно.

«Остальную пьесу еще нужно написать», — сказала ему Юнис. Разумеется, это полнейшая чушь. Нечего тут дописывать. Не похоже на Юнис — так сильно ошибаться.

Эдвард не видел ее с того утра, когда она ему это сказала, и очень по ней скучал.

Все три недели, последовавшие за отказом лорду Хейворду, Анджелина отчаянно веселилась. Почти каждое утро она ездила верхом с Фердинандом и его друзьями, или гуляла в парке с Мартой и Марией, или успевала и то и другое, или ходила по магазинам на Оксфорд-стрит и Бонд-стрит. Она купила три новые шляпки, кучу перьев, и лент, и вееров, и ридикюлей, и вовсе не потому, что они были ей нужны, а просто не смогла удержаться. Она дважды ходила в библиотеку и брала там книги, правда, непонятно зачем, потому что читать ей было совершенно некогда — другие развлечения отнимали все ее время. Она дважды посетила мисс Годдар, причем оба раза не забывала взять с собой выздоровевшую Бетти, и они сидели и разговаривали все утро напролет, так как оба раза шел дождь и пойти на прогулку они не могли. После Анджелина никак не могла вспомнить, о чем они разговаривали, но точно не о шляпках, не о кавалерах и не о лорде Хейворде. И они говорили и говорили, не закрывая рта ни на секунду.

Днем они с кузиной Розали наносили визиты, или ходили на приемы в саду, или на венецианские завтраки, или на пикники, или катались в Гайд-парке с тем или другим из множества ее поклонников. Ни один день не пропал зря.

И были еще и вечерние развлечения — балы, суаре, концерты, театр, опера, обеды. Иногда удавалось посетить обед, а потом сходить на концерт или в театр.

И везде, куда б она ни шла, ей встречались знакомые, и она постепенно училась запоминать, кто есть кто, и делала все меньше ошибок. А еще всегда были новые люди, с которыми она знакомилась. Были дружелюбные леди — молодые, с которыми они брались за руки и шли на прием или бал, и более старшие, помнившие ее мать или отца и обожавшие поговорить о них, и совсем пожилые, помнившие еще ее деда с бабушкой. И конечно, были ее лучшие подруги, Марта и Мария, которых общество тоже приняло прекрасно, так что они постоянно были охвачены возбуждением и говорили про своих кавалеров и будущих кавалеров. И была мисс Годдар, с которой они вместе сидели на одном концерте, так что Анджелина смогла посидеть спокойно и по-настоящему насладиться музыкой.

И конечно, были джентльмены — джентльмены в возрасте, старавшиеся быть любезными и время от времени отпускавшие ей комплименты или по-настоящему беседовавшие с ней; друзья Трешема, в особенности сэр Конан Броуэм и красивый белокурый виконт Кимбл, относившиеся к ней покровительственно, хотя и были не намного старше самой Анджелины; друзья Фердинанда, обращавшиеся с ней как с одним из своих приятелей, в особенности потому, что виделись они в основном когда ездили верхом. И еще была целая армия молодых людей, среди которых затесалось несколько более старших, которые вились вокруг нее, куда бы она ни пошла, ухаживали за ней, флиртовали, льстили, танцевали с ней, гуляли, катали ее в экипажах и время от времени делали брачные предложения.

Был лорд Уиндроу, всегда поджимавший губы и смотревший на нее смеющимися томными глазами, когда бы они ни оказались на одном и том же светском приеме, но обычно державшийся от нее на расстоянии. Анджелина находила его забавным и с удовольствием пофлиртовала бы с ним, если бы он дал ей такую возможность, потому что он прекрасно понимал правила игры и не воспринял бы все это серьезно.

И конечно, был граф Хейворд, присутствовавший почти на всех мероприятиях, которые посещала Анджелина. Этого избежать невозможно — светское общество не такое уж многочисленное, поэтому все приглашали всех и обычно принимали приглашения. Анджелина научилась не приближаться к нему, предпочитая держаться в другой половине помещения, не смотреть в его сторону и не встречаться с ним взглядом. Конечно, это было совсем несложно, потому что он и сам старался ее не видеть. И все время находился рядом с какой-нибудь юной леди, всегда хорошенькой и изящной.