Рай и ад. Рассказы перенесших клиническую смерть

Вообще, у меня сложилось впечатление, что спастись много проще, чем вот до этого мне казалось. И для меня это было радостью. Ходить на исповедь обязательно, не осуждать, не осуждать! И всегда призывать имя Божие. Перед каждым шагом, перед каждым поступком. Ну, забыл — Господи, прости меня, я сегодня мало молился, не призывал Твое имя. И вот… условия-то такие простые: причащаться, исповедоваться, призывать имя Божие и не осуждать. Вроде бы, ну, проще-то некуда. И тем не менее, я так по своей лености, и я не знаю, по каким другим причинам, я вот не соответствую этим параметрам. Вот.

И потом я видела рай. Но я видела рай гораздо меньше, чем я видела ад. И я думаю, что мне, в сущности, именно вот это нужно было увидеть. Для своей пользы. То есть вот какие ужасы, какие кошмары происходят в аду, чтобы сравнить с раем. И немного мне нужно было рая, чтобы ощутить эту разницу. А в раю что я увидела? Как мы поднимались с этого места. То есть, вот я в палате, вижу часы, мне плохо. Потом я прихожу в себя, вижу часы, время где-то в пределах двух-трех минут. Там медсестры, все. Но то, что я видела: спуск, вот эта вот река, дальше ад, потом летали над Землей, потом поднялись, я посмотрела рай, потом опустились. Это очень много времени вот того заняло, как мне показалось, а в земном времени мы уложились вот в две-три минуты. Три — так это даже много.

Что мы видели в раю? Мы, значит, когда поднялись снова на Землю, в рай тоже как… не знаю… вот как в аду: лестницы шли одна за другой… Не лестницы, а ямы, ямы, ямы — опускаешься вниз. Так вот в рай поднимаешься тоже. Но у меня, несмотря на то что я летела по такой трубе, по туннелю, как бы… Те, кто говорят, что летишь по туннелю… действительно, там сравнение, частичное сравнение с туннелем — так оно и есть. И в то же время было ощущение, что вот туда надо… вот, если без Ангелов, то подниматься ты будешь самостоятельно. И твои дела: хорошие и плохие, будут оценены.

Вот я, когда поднялась в рай, я видела такую вещь, которую, видимо, я должна была увидеть. У меня все время было смущение такое: я жила с такой мыслью, что особенно-то вести хорошую жизнь нет никакой необходимости, по одной простой причине — спасутся нищие, бездомные, тяжелобольные… А нам, у кого есть дом, у кого есть работа, у кого есть семья, деньги. Нам не спастись. И вдруг выясняется, что наличие денег или их отсутствие, высокое положение или его отсутствие — оно совершенно не влияет на спасение.

У меня вот какой вопрос возник. Тоже соблазн такой. Почему же Господь одним дает абсолютно все, а другим ничего не дает? И я получила такое, как бы, сравнение, что дается каждому для спасения. И уж если ты не смог спастись, то тогда, чтобы на том свете человек не мог сказать, что у меня не было возможности для спасения. Вообще, богатство нам дается для того, чтобы делиться. Ум дается, чтобы мы могли хоть с помощью математики, хоть с помощью биологии, хоть с помощью… иностранных языков хвалить Господа и идти путем Божиим. Умеешь рисовать — хвали Господа живописью. Ведь это ложь, что спасутся только нищие, психически неполноценные, калеки, бездомные и, вообще, голодранцы. Нет, не правда. Спастись может каждый. Единственно, нужно точно знать, во имя чего ты делаешь.

Если ты создаешь во имя свое — вот, я хочу прославиться, то да. Но, если ты создаешь русскую оперу во славу Божию — это совершенно другое. И Господь ведь от нас не требует, чтобы мы с утра до вечера, забросив детей, забросив родственников, стояли в Храме, и кричали: «Господи, помилуй!» Нет. Ты живи. Но ты живи по духу. Помоги тому, кому плохо. Не можешь помочь деньгами, — поддержи словами. Не можешь поддержать — не осуждай.

То есть возможностей-то вести праведный образ жизни у нас всех очень много. И мы именно по гордыне и по глупости не хотим этим пользоваться. Потому что раздражение — это ведь тоже вид гордыни. Ну, как вот это сделали не так, как мне хочется? Я вот такой хороший, а они вообще ничего не стоят. Я раньше не думала, что раздражение — это гордыня, в которой надо каяться. Просто, пролетев над всем, я четко видела, что раздражение — это внутренний грех. Осуждение тоже грех. Но начни с того, что не осуждай вслух. А потом продолжи, что не осуждай в душе.

И что спастись-то, в сущности, просто: делай добрые дела. Ну, не можешь молиться: из-за работы, или забываешь, или здоровье никуда не годится, но Серафимово-то правило вычитать можно. Ну, лег в кровать, и прочитай. Никаких особых подвигов от нас не требуется. От нас требуется только жить по совести. И то, что мы этого не делаем, мы сами виноваты. Вот.

А потом я увидела ад. Отчетливо что я запомнила?.. И вдруг, я отчетливо вспоминаю, что меня крестная учила правильно креститься. И это место как закрылось передо мной. Только за то, я так понимаю, что я правильно крестилась. А ведь я хожу в Храме, и я вижу, как крестятся. Креститься надо, чтобы пальцы не просто коснулись, а с небольшим ударом прошли всего человека. И никаких косых крестов… и, пока не убрал руку с плеча, нельзя кланяться.