Пылающий берег

После такого сурового приема каюта, в которую поместили Сантэн и Анну, оказалась приятным сюрпризом, и Сантэн снова заподозрила, что к этому приложил руку генерал Шон Кортни. Им отвели каюту, которая до войны стоила бы двести гиней, с двумя кроватями вместо коек в спальном отделении, с маленькой гостиной, где имелись диван, кресла и письменный столик, и у них были собственный душ и туалет, при этом все было обставлено с большим вкусом в осенних тонах.

Сантэн попрыгала на кровати, а потом откинулась на подушки и блаженно вздохнула:

— Анна, я слишком устала, чтобы раздеваться.

— Наденешь ночную рубашку! — приказала Анна. — И не забудь почистить зубы!

Проснулись они от грома тревожного гонга, громких свистков у сходного трапа и стука в дверь каюты. Пароход шел уже полным ходом и вибрировал от работы двигателей.

После первых мгновений паники они узнали от стюарда, что это были учения экипажа. Поспешно одевшись и натянув громоздкие спасательные жилеты, Сантэн с Анной выскочили на верхнюю палубу и нашли свое место у шлюпок.

Пароход уже миновал волнорез залива и входил в пролив. Стояло серое туманное утро, ветер гудел в ушах. Наконец прозвучала команда отмены боевой готовности, и вокруг послышался тихий шепот облегчения. В салоне первого класса подали завтрак — салон превратили в офицерскую столовую для ходячих раненых.

Появление Сантэн произвело легкую суматоху. Лишь очень немногим офицерам было уже известно, что на борту находится хорошенькая девушка, и им оказалось трудно скрыть свой восторг. Многим захотелось усадить ее рядом собой, но первый помощник быстро воспользовался тем, что капитан все еще находился на мостике, и Сантэн очутилась справа от него, окруженная дюжиной внимательных и заботливых офицеров; Анна сидела напротив и смотрела на всех сердито, как сторожевой бульдог.

Все офицеры на пароходе были британцами, но пациенты были из колоний; «Замок Протея» собирался, обогнув мыс Доброй Надежды, пойти на восток. Вокруг Сантэн оказались капитан легкой кавалерии из Австралии, потерявший руку; парочка новозеландцев, у одного из которых недостающий глаз закрывала пиратская черная повязка, и еще один с не менее пиратской деревянной ногой, как у Джона Сильвера; молодой человек из Родезии, по имени Джонатан Баллантайн, который получил пулеметную очередь в живот у реки Соммы, а также другие молодые люди, потерявшие ту или иную часть своей анатомии.

Они поспешили принести ей побольше угощения из буфета.

— Нет-нет, я не могу съесть этот ваш огромный английский завтрак! Я от него растолстею и стану уродливой, как свинка!

На хор возражений она ответила сияющей улыбкой.

Война шла с тех пор, как Сантэн исполнилось всего четырнадцать лет, и поскольку все молодые люди вокруг исчезли, она до сих пор не имела удовольствия находиться в окружении целой толпы восхищенных поклонников.

Она увидела, как старший военный врач нахмурился, глядя на нее из-за капитанского стола, и, для того чтобы позлить его, а заодно для собственного развлечения, она позволила себе проявить любезность в общении с молодыми людьми, окружившими ее. И хотя девушку слегка укололо чувство вины при мысли, что ей следовало бы сохранять большую преданность памяти Майкла, она себя утешила: «Это моя обязанность, они ведь мои пациенты. Сиделка должна быть добра к страдающим».

Она улыбалась и смеялась с ними, а они отчаянно искали ее внимания, стараясь услужить хотя бы в мелочах, и отвечали на ее вопросы.

— Почему мы не плывем с конвоем? — спросила она. — Разве не опасно проходить по проливу en plein soleil… посреди дня? Я слышала о «Реве».

«Рева» был британским кораблем-госпиталем, на борту которого находились три сотни раненых, и его торпедировала германская подводная лодка в Бристольском заливе 4 января этого года. К счастью, экипажу и пассажирам удалось быстро покинуть корабль, и погибли всего три человека, однако событие подстегнуло антинемецкую пропаганду. В самых людных местах появились плакаты: «Как красная тряпка приводит в бешенство быка, так Красный Крест приводит в бешенство гансов», — и внизу был рисунок, изображающий это зверство.

Вопрос Сантэн вызвал за столом оживленный спор.

— «Реву» торпедировали ночью, — вполне резонно напомнил Джонатан Баллантайн. — Наверное, командир подводной лодки просто не заметил красные кресты.

— Ой, да будет вам! Эти парни с подводных лодок настоящие мясники!

— Не согласен. Они обычные ребята, как вы и я. И капитан нашего парохода явно тоже в это верит, поэтому мы и идем по самому опасному отрезку пролива днем, чтобы подводники могли рассмотреть наши знаки. Думаю, они нас не тронут, когда поймут, что это за судно.

— Ерунда! Эти проклятые гансы могут собственную тещу торпедировать…

— Хм, и я тоже, уверяю вас.