Пыль Снов

- Полагаю, государь, что Странник будет занят совсем иным.

- И чем же?

Багг долго не отвечал; было заметно даже по его невыразительному лицу, как он взвешивает опасности. Наконец последовали гримаса и вздох: - Он призывает меня. Призывает в самой древней моей роли. Ваше Величество, когда Брюс начнет возвращение из Пустошей, Странник будет занят… сражением со мной.

Железо слов Багга на время заставило короля и королеву замолчать. Затем Теол сказал, не глядя ни на жену, ни на ближайшего друга: - Я прогуляюсь в саду.

Они смотрели, как он выходит.

Джанат сказала: - Брюс ведь его брат. Потерять его один раз…

Багг кивнул.

- Есть ли что-то еще, что ты можешь? Чтобы защитить его?

- Брюса или Теола?

- Думаю, по сути это одно и то же.

- Существуют некоторые возможности, - признал Багг. - К несчастью, в таких обстоятельствах любой решительный жест может оказаться опаснее изначальной угрозы. - Он поднял руку, упреждая ее. - Конечно, я сделаю все что смогу.

Она отвела взгляд. - Знаю. Но, друг, ты призван - когда ты нас покинешь?

- Скоро. Некоторым воздействиям нельзя противиться долго. Я уже его вспотеть заставил. - Он хмыкнул. - И сам вспотел.

- Это “связь крови”? - спросила она.

Багг вздрогнул и поглядел с любопытством: - Все время забываю, что вы ученый, Королева. Древний термин имеет много слоев смысла и столь же много тайн. Каждая семья начинается с рождения, но разве в нем все дело?

- Одиночество просто. Общество сложно.

- Именно так. - Он молча поглядел на нее. Джанат села на трон, склонившись набок, опираясь головой о руку. - Вы знаете, что понесли ребенка?

- Конечно.

- А Теол?

- Нет, наверное. Слишком рано. Багг, разве я не претерпела всяческие муки в лапах Патриотов? Я вижу шрамы на теле, но не помню, как они появились. Чувствую боль и понимаю, что шрамы остались и внутри. Кажется, ты приложил к этому руку, удалив самые худшие воспоминания. Не знаю, благодарить тебя или проклинать.

- Равной мерой, полагаю.

Ее взор был непроницаем. - Да, ты понимаешь необходимость баланса, не так ли? Что же, думаю, я подожду еще несколько недель, прежде чем привести супруга в ужас.

- Дитя здорово, Джанат, и я не чувствую риска - все ваши боли фантомные. Я лечу тщательно.

- Какое облегчение. - Она встала. - Скажи, это вопрос извращенности моего воображения - или акрюнайский скульптор имел в виду нечто неподобающее?

- Моя Королева, ни смертному, ни бессмертному не дано измерить разум творца. Но есть одно правило: выбирая между двух возможностей, склоняйтесь к неприятной.

- Разумеется. Какая же я глупая.

***

- Драконус затерян в Драгнипуре. Душа Ночной Стужи развеялась по ветру. Гриззин Фарл исчез тысячи лет назад. А Ходящий-По-Краю способен противиться любому зову из простого упрямства или, возможно, по законному праву давнего разрыва.

Костяшки выдавил кривую улыбку, пожал плечами: - Если есть сущность, которую я не приемлю более всех прочих, Эрастрас, то это Олар Этиль.

- Она мертва…

- И до ужаса равнодушна к своему статусу. Она приняла Ритуал Телланна без колебаний, беспринципная сука…

- И связала себя с судьбой Т’лан Имассов, - сказал Странник, не сводя глаз с Килмандарос. Громадная тварь вытащила на середину палаты большой сундук, одним движением руки сорвала замок и откинула крышку. Бормоча что-то под нос, принялась извлекать на свет различные части позеленевших от времени доспехов. Морская вода струилась через расширяющиеся трещины в стенах, бурлила у ног, поглощала угли в очаге. Воздух становился обжигающе-холодным.

- Не так уж она и связана, как ты надеешься, - сказал Сечул Лат. - Мы обсуждали К’рула, но есть и другая сущность, Эрастрас. Сущность, чрезвычайно искусно умеющая оставаться тайной для всех…

- Ардата. Но она не единственная. Я всегда чувствовал, Сетч, что нас больше, чем мы способны вообразить. Даже обладая властью и повелевая Плитками, я был убежден, что некие духи таятся на самой грани моего зрения, моего разумения. Духи, столь же древние и необыкновенные, как мы с вами.

- Отвергающие твое господство, - сухо бросил Сечул, покачивая янтарное вино в кубке.

- Страшащиеся показать себя, - оскалился Странник. - Не сомневаюсь, они и друг от друга таятся. Поодиночке ни один не опасен. Но все изменилось.

- Неужели?

- Да. Мы можем пожать великий урожай. Всё, что было прежде, не имеет значения. Подумай. Все украденное снова вернется нам в руки. Прячущиеся духи… они будут глупцами, если не присоединятся. Нет, мудрый курс - выйти из теней.

Костяшки пригубил вино. Вода уже омывала спинку его кресла. - Дом жаждет смыть нас.

Килмандарос энергично натягивала влажную кольчугу. Опустив руку к полу, достала огромную перчатку, из которой потоком хлынула вода. Надела перчатку на узловатую кисть, сжала кулак и потянулась за второй.

- Она рада, - сказал Странник.

- Нет, - возразил Костяшки. - Ты пробудил ее гнев, и теперь ей придется искать достойного врага. Иногда - даже для тебя - контроль оказывается иллюзией, сказкой. То, что ты высвобождаешь сейчас…

- Давно запоздало. Кончай отговаривать меня, Сетч. Ты лишь показываешь свою слабость.